— Вот именно! Потому что, — сказал Мейсон, — он хотел бы по своим личным мотивам, чтобы обвиняемая была арестована.
— А вам известно, мистер Мейсон, что это в высшей степени серьезное обвинение?
— Мне известно, что это в высшей степени серьезное обвинение, — подтвердил Мейсон. — Мне. это так хорошо известно, что я могу уведомить суд и мистера Олдера о том, что обвиняемая, Дороти Феннер, намерена привлечь его к суду за оскорбление личности. Затем уже я намерен взять у него показания под присягой, и когда он будет стоять на свидетельском месте, то чтобы он представил суду доказательства того, что у него похищена хотя бы одна драгоценность. Более того, я настаиваю, чтобы представители страховой компании появились у него дома и произвели инвентаризацию оставшихся драгоценностей, сравнив их по списку с перечисленными в страховом полисе предметами.
Мейсон кончил говорить, и в зале наступило напряженное молчание.
Колтон прервал его, сказав:
— Мне все же кажется, что мистер Мейсон пытается запугать свидетеля.
— Я могу слово в слово повторить сказанное, — встал Мейсон. — Тогда вы, может быть, поймете, что я просто стараюсь защитить мою клиентку от обмана и клеветы.
— Все это выглядит очень нелепо, — пожал плечами Олдер. — В субботу вечером я был взволнован, а вчера утром я еще не пришел в себя от потрясения. И не представлял, что какой-то адвокат станет меня так запугивать…
— Вы уже несколько раз употребили это выражение, — вмешался судья Ланкершим. — Суд не позволит никому запугивать вас, мистер Олдер, но суд задает вам один вопрос: согласны ли вы, мистер Олдер, чтобы представитель суда пошел к вам домой вместе с вами и проверил содержимое вашей шкатулки с драгоценностями, сравнив их наличие с инвентарной описью, сделанной страховой компанией?
— Когда Это нужно сделать?
— Теперь же.
— Сейчас это не слишком удобно. У меня на сегодня назначены другие дела.
— Хорошо, тогда сами назовите время и день.
После паузы Олдер сказал:
— Я пойду домой и сам составлю инвентарную опись. Я — уважаемый гражданин, и^есь этот шум совершенно ни к чему. Можно подумать, что я вор… По-видимому, я уже и обвиняемый…
Судья Ланкершим поджал губы, и снова наступило молчание.
— Ну, хорошо, — сказал он. — Я назначаю залог для обвиняемой в две с половиной тысячи долларов.
Когда Ланкершим поднялся со своего места, Мейсон собрал бумаги в портфель и повернулся, чтобы направиться к выходу.
— Послушайте, любезный, что это вы придумываете? — полюбопытствовал Колтон. — Разве вам известно об этом ограблении что-нибудь еще? Больше, чем известно мне?