Призрак Бартини, который до этого спокойно дремал на заднем сиденье, очнулся и принялся размахивать руками.
– Что ты хочешь мне сказать? – покосился на него Ренат. – Я за кошкой не побегу! Делать мне больше нечего. Я жду Ларису и не намерен срываться с места.
Бартини продолжал свои странные пассы в воздухе, словно подавал какие-то знаки.
– Я азбуку глухонемых не изучал, – сердито буркнул Ренат. – Давай поговорим по-человечески.
Призрак ярко вспыхнул и померк. Он не собирался переходить к нормальному общению.
– Экий ты упрямец, – вздохнул Ренат. – Не хочешь, не надо. Я из машины не выйду. Сдалась тебе эта кошка!
Брелок в виде патрона лежал у него в кармане и… вибрировал. Почти как телефон в беззвучном режиме.
В салоне «хендая» потемнело, словно небо затянули плотные тучи. Ренат против своей воли погружался в сон. Он сопротивлялся этому, и все равно соскальзывал в черноту… Очутившись в непроглядном мраке, он двигался на ощупь, пока не наткнулся на дверь, которая тихо-тихо открылась. В глаза ударил яркий свет, и Ренат зажмурился…
Когда он смог осмотреться, то увидел маленькую комнатушку с ширмами, креслом и допотопным умывальником в виде железной миски и кувшина с водой. В кресле сидел молодой офицер в форме старинного образца, с наполовину белым лицом. Другой человек держал возле его горла опасную бритву.
Ренат не сразу сообразил, что белое – это густая мыльная пена, а человек с бритвой – цирюльник, или брадобрей. Никто никого не намерен убивать.
– Ты принес? – коротко осведомился офицер.
– А как же, вашблагородие, – с акцентом ответил цирюльник. – Деньги вперед, как условились. Золотом.
– Будут тебе деньги, – усмехнулся офицер, глядя в зеркало, как ловко орудует бритвой узкоглазый цирюльник. – Однако в наше время есть кое-что подороже золота. Жизнь, к примеру. Мне стало известно, что ты втихаря работаешь на японцев, милейший. Мой долг арестовать тебя прямо сейчас, – добавил он. – Я даю тебе время на раздумья. Лучше тебе не попадать к нашим костоломам…
Рука брадобрея дрогнула, и на коже офицера появился тонкий надрез, который засочился кровью.
– Простите, вашблагородие, – пробормотал японец. – Вы меня испугали. Вот я и оплошал. Простите…
– Это я к тому, чтобы тебя завтра же не было в городе. Разумеется, ежели наша сделка состоится. В ином случае…
– Я согласен, вашблагородие! Зря вы меня стращаете, ей-богу! Я и так на все готов! У меня молодая жена. Она любит украшения и шелковые платья. А я всего лишь скромный цирюльник…
Ренат во все глаза уставился на собеседников, которые его не замечали. Он стоял за ширмами, но все равно пригнулся.