Потом моя мама нас чем-то угощала, и мы бежали опять на улицу, чтобы играть в футбол, лазить по крышам и подвалам.
Роман я так и не написал. Да и сейчас вряд ли бы его осилил. Слишком сложная тема. Однако, своим юношеским выводам находил подтверждение в молодой жизни.
Работая после института в Управлении комплектации оборудованием дирекции строящихся предприятий Усть-Илимского ЛПК, я столкнулся с твердостью слова руководителя. Дело было так. Начальник управления Валентин Сергеевич Зверев, принимая на работу, назвал мой оклад в сто двадцать рублей. А оказалось, что вакансия была только на сто пятнадцать рублей. Я слышал, как с третьего этажа нашего административного здания доносился шум. Кричали друг на друга заместитель генерального директора Валентин Васильевич Якушев и мой новый начальник Валентин Сергеевич. Зверев требовал безусловного исполнения своего обещания по размеру должностного оклада для молодого специалиста. Но управление по труду и заработной плате без его ведома урезало ставку, и Якушев приказывал подчиниться этому факту. В результате напора Валентина Сергеевича заместитель генерального директора сдался. Зверев спустился к нам на второй этаж раскрасневшимся и возбужденным.
— Сергей, работай. Все будет так, как я тебе обещал! — сказал он мне, немного успокоившись.
Я работал. Коллектив был хорошим. Меня любили, наверное, за сообразительность, работоспособность и юморной нрав. Когда внезапно в Иркутске в 1976 году скончался мой папа, все инженеры искренне сочувствовали моему горю. Они собрали мне воистину космическую сумму денег (по тем временам, конечно) — более ста рублей! Валентин Сергеевич оформил мне служебную командировку. Надо было попутно решать какие-то вопросы в Иркутской областной «Медтехнике». И я поехал провожать отца в последний путь.
— Денег с избытком, — говорил мне кто-то, — приоденься, купи себе костюм.
Но как такое может быть? Мне же собрали эти средства для отца, и я отдал их все до копеечки моей бабушке, пережившей своего сына. Нам было тяжело, скорбное чувство утраты щемило сердце. Но с этим уже ничего сделать было нельзя.
Потом, по возвращении в Усть-Илимск, ко мне подошел интеллигентного вида заместитель начальника управления, назову его Юрием Шкуркиным, чтобы поручить какое-то дело, к которому я не имел ни малейшего отношения. Этот человек не нравился мне с самой первой встречи. Вроде в пиджаке с галстуком, рубаха наглажена, улыбка на лице. Но какой-то он не наш, недоброжелательный, что ли. Я вежливо отказался от его поручения. Что же потом пришлось услышать в ответ?