— Так ведь фамилии разные!
— Ну и что? Разве так не бывает? И вообще, все мы тут братья.
Вадим задумавшись выходил из дежурки и на лестнице столкнулся с зеком — завстоловой, который, пытаясь заглянуть ему за спину, спросил:
— Гражданин начальник, это правда, что к нам Васька Бриллиант приехал?
— Там есть какой-то подозрительный пассажир, но его зовут не Васькой…
— Бабушкин Владимир Петрович?
— Да.
— Так это он и есть! Ой ё!..- И зек рванулся в сторону жилой зоны.
— Постой! А почему Васька, если он Вова?
— Ну, он когда-то взял себе кличку вора, убитого в зоне, традиция такая была. Как бы продолжая его дело, что ли.
В последствии, знакомясь с личным делом легендарного вора, Вадим узнал из пожелтевших от времени страниц, что со свободы он «сел» под фамилией Иванов, и для установления личности разыскали его мать, которая по фотографиям подтвердила, что это её сын Бабушкин Владимир. Так же он вычитал, что сначала вор был коронован под кличкой «Чапаёнок», но впоследствии, «набрав весу», действительно взял себе кличку убитого в местах лишения свободы вора. Вообще, этим личным делом осуждённого Вадим зачитывался как каким-нибудь детективом. Чего стоили рапорта от сотрудников колоний 40 -50 годов, которые начинались не привычными словами «Довожу до Вашего сведения…», а «Доношу…».
Особенно запомнился рапорт на нескольких страницах с описанием воровской сходки, проходившей в жилой зоне в 50-х годах. В сходке принимало участие более десятка воров. В помещение, где они совещались, дежурный наряд просто не пускали охранники из воров, открыто демонстрируя наряду ножи. И только после настойчивых просьб, изнутри помещения поступило разрешение от ведущего сходку Васьки Бриллианта. Представители администрации под смешки и угрозы осуждённых зашли в одну дверь помещения и вышли в другую, убедились, что всё мирно, трупов нет. А вечером в разных местах жилой зоны обнаружили несколько трупов с ножевыми ранениями. Вот такие были порядки.
— Здорово, Бурый, — поднявшегося с койки ему навстречу мужика лет сорока пяти, Вадим помнил на лицо как-то плохо, но догадался, что это и есть осуждённый Приходько по кличке Юра Ростовский, — мне сказали, что тебя подселят. Ну и хорошо, а то одному как-то скучно.
Взгляд у Ростовского был какой-то приветливо-настороженный. Причину Вадим понял со следующей его фразы.
— Тут слушок прокатил, что у тебя что-то с головой не то. Вроде как крыша поехала. Поэтому и сюда определили. Ты буйствовать то не собираешься? Мне ночью, вообще, стоит спать?
Сказал вроде бы и с юмором и в то же время серьёзно.