Вторая аргоси села напротив нее и начала раскладывать свои карты рубашками вверх. Фериус проделала со своими то же самое.
– Что ты делаешь? – спросил я. – Еще минуту назад ты собиралась драться, а теперь ты…
Фериус подняла на меня глаза.
– А на что это еще похоже, малыш? Мы играем в карты.
В первый день знакомства Фериус научила меня десяткам карточных игр. У меня хорошая память на такие вещи, и я был уверен, что запомнил их все. В какую бы там игру они с Рози ни играли, я такой никогда раньше не видел. Каждая вытягивала наугад семь карт противника, рассматривала и выкладывала в определенный узор. Процесс повторялся с новыми картами, а когда те заканчивались, игроки тасовали колоды, и конца-края этому не было.
Сенейра сидела рядом со мной.
– Наверно, твоя аргоси никогда не рассказывала тебе, что они пользуются картами вместо того, чтобы разговаривать, как нормальные люди?
– Думаю… думаю, что в картинках, изображенных на картах, куда больше смысла, чем мы можем увидеть, – сказал я, все еще не в силах оторвать глаз от странной игры. – А узоры, которые они выкладывают… может быть, так передаются вещи, которые нельзя сказать словами.
Сенейра простонала.
– А теперь и ты заговорил, как они. Я-то надеялась, что хоть кто-то разумный появился, с кем я смогу поговорить.
– Она может поболтать со мной, – протрещал Рейчис, подходя к нам. – Я здесь самый разумный.
– Рейчис говорит, что ты можешь…
– Только не говори, что твой белкокот с тобой разговаривает, – сказала Сенейра.
– Эээ, ладно. А почему бы и нет?
– Потому что я больше чем уверена, что белкокоты не умеют говорить, и надеялась еще немного попритворяться, что ты не сумасшедший.
Рейчис фыркнул.
– А она права, Келлен. Я всегда думал, что ты слегка…
– Заткнись, Рейчис.
Странная карточная игра продолжалась еще примерно час. Время от времени Фериус нарушала молчание каким-нибудь небрежным замечанием вроде «Ну-ну, кто бы мог подумать, что гильдия купцов Гитабрии все-таки разберется с этим» или «Так и знала, что какой-нибудь дароменский генерал в конце концов до него доберется».
Вторая аргоси – мне все еще трудно было называть ее «Рози» – явно предпочитала молчание, так что после девятого или десятого замечания Фериус даже спросила:
– У твоей болтовни есть какая-то цель?
– Мне все нравится. А ты нервничаешь? Всегда можешь сесть на своего осла и съездить в город за выпивкой.
– Выпивка. Курительные соломинки. Эти глупые приграничные словечки. Ты сбилась с пути, сестра.
Фериус положила свои карты на колени.
– Человек собьется с пути только тогда, когда слишком сосредоточится на своей цели.