Минул ещё один час, по телеку начались новости. Главным событием стало происшествие на площади во время протестного митинга. Зрителем показали кадры, как разъярённая толпа наступает на живое заграждение перед администрацией, затем кадры с квардракоптера прерывались, и следовал неразборчивый монтаж из двухсекундных отрывков с непонятных ракурсов. Репортаж закончился трагической новостью. Помимо четырёх человек, погибших во время самообороны силовых спец служб, мёртвым был найден и лидер оппозиции. Ведущий сказал, что следователи изучают видеозаписи, но по предварительной версии: смерть наступила в результате сердечного приступа.
На столе завибрировал телефон. Его жужжание стало столь привычным, что Горький не сразу посмотрел на экран. Входящий шёл с незнакомого номера и отличался от номера отца Ксении.
— Да.
— Здравствуйте, с вами говорит представитель службы поддержки населения.
— Чего вы хотите?
— Вы знаете Сухова Николая?
По телу пробежала дрожь, Горький почувствовал, как трезвеет.
— С ним что-то случилось?
— Вы не могли бы приехать к нему домой?
* * *
Через час Горький пересёк дорогу по пешеходному переходу и оказался в нужном квартале. Он намеренно не спешил. Во-первых, пешая прогулка его отрезвляла, а во-вторых, он интуитивно чувствовал, что больше спешить было незачем.
Подходя к дому со стороны улицы, он заметил скопление людей. Рядом с зданием, на котором светящимся оранжевыми буквами было написано: «Ломбард. Меняем драгоценности на игровые часы», собралась толпа.
В отличие от очередей на рынках или в магазинах, где люди толкались и шумели, очередь у ломбарда была пугающе тихой. Клиенты стояли разрозненно, спрятавшись под капюшонами и опустив головы. Они не разговаривали и не смотрели друг на друга. Они напоминали незнакомых людей, собравшихся на похоронах общего знакомого. По очереди они скрывались в дверях ломбарда, а выходили уже другими: в глазах появлялся известный всем игрокам блеск — предвкушение путешествия на райскую Тару.
Дверь в квартиру Сухова была приоткрыта. Горький потянул за ручку и заметил на коробке свежие следы ремонта. Он услышал голос Сухова. Звуки доносились с кухни.
Сухов сидел за столом и цветными карандашами разукрашивал квадратики в журнале сканвордов. Рядом стоял стакан с водой, и лежала горочка печенья. Сухов по одному перебирал карандаши и швырял в сторону те, что не понравились.
Прижав к груди папку с бумагами, на кухне стояла женщина лет пятидесяти с крашенными волосами и закрученными кончиками. Она начала что-то говорить, но Горький остановил её вытянутым пальцем и сел рядом с другом: