На плите другого человека, судя по годам, родившегося еще при жизни Льва Толстого, а умершего, когда советская власть разрешила печатать Андрея Платонова: «Прошу жалеть и любить друг друга, помогать взаимно в материальной и духовной нужде. Где мир и любовь — там Бог, там радость и спасение. Слава Богу за все». Могила была вся заставлена корзиночками с живыми цветами.
Эпитафии наводили на размышления о скоротечности жизни. Максиму становилось не по себе от мысли, что и он уже мог стать жертвой тления на этом кладбище. Проходя мимо его могилы, люди думали бы: «Что это был за человек? Добрый или злой?»
И единственное логичное объяснение, почему сердце в груди (пускай и донорское) еще бьется, вытекало из любви Бога к человеку, а уж точно не из справедливости. Жизнь продлена для понимания чего-то важного. В этом он теперь не сомневался.
Максим кинул мякиш хлеба воронам, вечным обитателям кладбища, потом открыл комментарии к Евангелию от Матфея, отложил закладку в сторону и стал по обыкновению читать:
«19:21. Иисус сказал ему: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною.
Господу понравился юноша, который жил по заповедям закона Моисеева. Но этот закон, по слову апостола, никогда не мог сделать совершенными приходящих (Евр. 10: 1). Ветхозаветный закон хотя и открывал возможность праведной жизни, но не исцелял от страстей. Ибо есть два уровня духовной жизни. Один — достижение спасения, другой — духовного совершенства и уже на земле переживания благ Царства Божия, скрытого внутри человека (Лк. 17: 21).
Первый уровень заключается в исполнении заповедей, в покаянии, в борьбе с похотью плоти, похотью очей и гордостью житейской (1 Ин. 2: 16). Ибо «страсти, — как говорит святой Исаак Сирин, — служат преградою сокровенным добродетелям души» (Слова подвижнические. Слово 72). Правильное прохождение этого пути приводит христианина к познанию поврежденности человеческой природы, своей греховности и неспособности искоренить страсти без помощи Божией. Преподобный Петр Дамаскин при этом указывает, что первым признаком начинающегося здравия души является видение грехов своих бесчисленных, как песок морской. Как писал преподобный Симеон Новый Богослов: «строгое же соблюдение заповедей научает людей сознавать собственную немощь»; На этом пути верующим приобретается главное в духовной жизни — смирение.
Второй уровень — духовное совершенство — невозможен без прохождения первого. Ибо каждая добродетель есть матерь следующей добродетели. Поэтому если оставишь матерь, рождающую добродетели, и пойдешь искать дочерей прежде, нежели отыщешь матерь их, то оные добродетели оказываются для души ехиднами.