— Мир без меня. Каким он будет?
Человек что-то зачеркнул карандашом на листе бумаги.
— А кто Вы по профессии? — спросила Алена, закончив брить ввалившиеся щеки Максима. — Это у Вас статья или книга?
— Вы, девушка, имеете честь разговаривать с доктором философских наук Шаховским. Не слышали о таком?
— Лоб и правда сократовский, — заметила Алена, и уже вслух сказала: — Нет, к сожалению, не слышала. Я раньше только с художественной литературой пересекалась по роду деятельности.
— К Вашему сведению, я еще и главный специалист по мертвым языкам в нашей стране.
Человек сделал очередную пометку на листе и, не выпуская карандаша, почесал живот, обезображенный рыхлым ожирением. Потом вдруг спросил:
— Скажите, Алена, а вот Вы какой след в истории собираетесь оставить?
Девушка стала вытирать щеки Максима вафельным полотенцем, а доктор философии продолжил:
— Ученые подсчитали, что если пятьдесят тысяч лет до нашей эры взять за отправную точку появления человека разумного, то до сегодняшнего дня на Земле жило и умерло сто семь миллиардов человек. И вот я задаюсь логически вытекающим отсюда вопросом: а что, собственно, все эти люди оставили после себя? Зачем они жили? Кто их сейчас помнит?
— Я как-то не думала об этом, — ответила Алена, уже пожалев, что вообще заговорила с профессором.
— Вы даже не хотите подумать. Ну, в самом деле, кто так делает?
— Простите, но я, правда, не задумывалась.
— Зря, а вот ваш покорный слуга научные труды собирается оставить.
— Думаете, они будут кому-то нужны через сто лет? — осведомилась девушка. — Я читала у одного святого отца, что каждый следующий философ опровергает предыдущего. В философии нет истины.
— Безусловно! — вспылил Шаховский. — Я — не фунт изюма, и мои труды — не филькина грамота. Меня цитирует мировое ученое сообщество!
Он вновь сделал пометку на линованном листе бумаги, но уже без прежней уверенности в руках.
— А еще у меня есть сын, кандидат химических наук, между прочем.
Шаховский по неосторожности проткнул лист карандашом и еле сдержался, чтобы не выругаться.
— Искренне за Вас рада!
— Алена, а Вы не знаете, какой клапан лучше поставить? — спросил третий сосед в спортивном костюме. — Наш, отечественный, или импортный?
— Лучше спросите у врача. Я плохо в этом разбираюсь.
Тот кивнул и продолжил без всякого интереса читать дешевый детектив, сидя к окну спиной.
— Скажите, Алена, — проговорил, не унимаясь, философ. — Вы каждый день сидите рядом с этим парнем, который не только Вас не видит, но даже и не слышит. Каково это?
— Что каково?
— Ну, вот ладно, я — старик уже, а он лежит, простите за фамильярность, овощем, уже столько лет, со смертью в шахматы играет. Безнадежное состояние.