Все закивали и одобрили решение.
— Мужчины, берите гроб и тащите на дорогу. Василий, только привяжи покрепче. Ехать будем осторожно.
— Виктория Сергеевна, а таксист-то тот жив, виновник аварии? — спросил Василий, спустя какое-то время.
— Жив, — ответила врач, вытирая руки влажными салфетками. — И даже, как мне сказали, идет на поправку. Дочь у него объявилась.
Алена жадно затягивалась сигаретой, думая о чем-то своем, а старушка, снимая с себя хвойные иголки, нравоучительно добавила:
— Один пациент, за которым я до его смерти ухаживала в больнице, уверял, что для него теперь существует единственный критерий любви — способен человек вынести за тобой судно или нет.
— Куда делся Семен? Могилу вырыл, а закапывать кто будет?
— Валет, — представился сельский житель и разъяснил, что Семен с мужиками ушли к хозяйке на работу. Мол, Катька приехала недавно из Москвы и срочно позвала всех разбирать дедовский дом.
— Скоро солнце поднимется над верхушками сосен, и уже не спрячешься в тени.
— Ну что же, мужчины, тогда несите гроб, — согласилась Виктория.
Пока продевали веревки в петли и медленно, чтобы второй раз не уронить священника, стаскивали гроб, к погосту подъехала дюжина машин, набитых людьми. За ней еще дюжина. Автомобили все съезжали с дороги, и скоро на некогда овсяном поле уже не хватило места. Пришлось оставлять транспорт прямо на дороге.
Гроб опустили в могилу, священники стали по очереди читать отрывки из Евангелия: о воскресении из мертвых дочери Иаира, Лазаря четырехдневного, женщины по имени Тавифа, юноши по имени Евтихий.
— Я вот не представляю, что должны чувствовать люди, которых воскресили из мертвых? — спросил Василий. — Что творилось у них в голове?
Когда подошло время сказать пару слов от каждого присутствующего, первой попросилась женщина в инвалидной коляске:
— Всех нас любил отец Михаил!
Она демонстративно обвела указательным пальцем народ и священников.
— Вот это голос, — подметил Василий.
Прикрыв рот ладонью, Алена еле сдержалась, чтобы не засмеяться.
— Помогал в трудную минуту! — продолжила женщина в коляске. — Вспомните, из каких московских клоак он нас вытащил! Когда люди обходили нас за километр стороной, он один протянул руку помощи, исполняя закон Христов! Он слышал нас, когда другие только слушали!
— Правильно, — согласилась старушка с одутловатым лицом, которая ехала вместе с Викой и Аленой в одной машине.
— Что-то это начинает походить на митинг, — прошептала Алена.
— Да, отец Михаил не одобрил бы.
Алена вспомнила, как иерей приходил к ним в дом просить о помощи в восстановлении храма, и что у отца были на это деньги, но он отказал. Вспомнила и побег из Девушкино, когда она все ждала от священника осуждения, а он только перекрестил, сунул в карман деньги и записку с адресом семьи знакомых филологов, развернулся и ушел.