— Сама, — повторяет Сима, — Сама.
На улице сил хватает ровно настолько, чтобы дойти до скамейки. Сесть плавно не получается, потому что дрожат ноги, и Сима падает на неё спиной. Чернота застилает глаза. Мама торопливо опускается рядом и обнимает дочь за плечи.
— Ничего, ничего, привыкнешь, — шепчет она, — Потом будет легче.
— Мам, а как мы назад пойдем? — улыбается сквозь слёзы Сима.
— Куда же тебе назад? Пришли только. Сиди, сиди пока, — успокаивает то ли её, то ли себя мама, — Как-нибудь справимся. Как-нибудь дойдём.
Рита притащила домой сумки и хлопнула дверью.
Подросток Данила понуро сидел на кухне и ковырялся пальцем в клеёнке.
— Ты что такой смурной? — спросила Рита.
— Мам, мне совсем нечего делать, — уныло ответил ей сын.
Это Рита видела уже давно, лет пять или шесть. Секции, кружки, учеба, друзья — всё у Даньки было, но разве речь об этом…
— Я знаю, — вздохнула Рита, — Что я могу предложить тебе, сынок? Ну, вот посуду что ли прибери, — попыталась она отшутиться.
Данила кисло улыбнулся в ответ.
— Мам, мне нужно что-то большое, важное…
— Я знаю, — болезненно дрогнула голосом Рита, — Полы помой! — её призыв звучал как самозащита.
Данила поднял глаза на мать.
— А у тебя-то как? Менеджера нашла?
— Нет. Всё какое-то фуфло приходит.
— Что, все подряд фуфло?
— Ну, приходил сегодня один: три диплома, резюме на пяти листах мелким шрифтом. Вот оно мне надо — всё это читать?
— А каким должно быть резюме? — поинтересовался Данила.
— Любым, — махнула рукой Рита, — Я их всех за компьютер сажаю. Если с работой справляется — значит, наш.
— И всё? — удивился сын, — Мам, а зачем тебя тогда на работе держат?
— Да кто же их знает, — улыбнулась Рита.
1
Одно время Таня работала на Цветном бульваре. Миша, генеральный, проявлял о ключевой сотруднице всяческую заботу и оказывал повышенные знаки внимания. Отдельный кабинет, единственный во всей компании (даже сам Миша располагался в общем зале с двумя заместителями), кофе по утрам, корпоративная машина до дома… И вопросы всякие: как семья, как дети? Нет, речь шла не о мужском интересе, скорее, о дружбе или о приятельском флирте.
А с детьми у Тани как раз было не очень хорошо: у детей была астма. Да и самой ей периодически становилось тяжело дышать. Врачи пугали гормонами, Таня сопротивлялась, безосновательно уверенная, что со временем всё пройдет само. Однако не проходило…
Миша, половину смысла жизни которого занимала благотворительность и забота о собачьем приюте, оставить этот факт без изменений не мог. Постоянно, с завидным упорством, он таскал на работу то брошюры, то всякие слухи о методах лечения. Таня принимала информацию благосклонно, но претворять её в жизнь не торопилась. А вдруг будет хуже?