По пути в Зарой встретил своего чешского штейгера, выдав ему денег и порцию наставлений, отослав в имперские земли за кобальтом. А сам, по приезду в терем, отправился осматривать стеклоделательную мастерскую. Бояре, во главе с Андреем Микулиничем уже успели развернуться и рулили в княжеском тереме, как у себя дома. Изяслав Мстиславич, лишь услышав волшебное слово «зеркало» ломаться не стал, с ходу удовлетворил все потребности моего стеклоделательного товарищества, отдав нам на откуп свою Заройскую резиденцию. Немногочисленную княжескую челядь бояре с избытком разбавили своими работниками и гоняли их и в хвост, и в гриву. Молодцы мужики!
С собой я взял подмастерья Никифора Лукерьина, из артели Авдия. Ещё летом я ему поручил заняться модельной лепкой стеклоплавильной печи. Кроме того, Никифор непосредственно принимал участие в строительстве пламенных печей, был не понаслышке знаком с работой воздуходувного оборудования, имел представление о регенерации печных газов. Поэтому проблем с кладкой у него не должно возникнуть. Тем более что стеклоплавильные печи, имея собственные отличительные черты, в целом относятся к классу пламенных печей, немалый опыт работы с которыми Никифор уже успел накопить.
Лукерьину предстояло построить простую четырехугольную «горшковую» печь, отапливаемую дровами, в которой стекловарные горшки располагаются на поде. Чтобы плавить стекло непосредственно на поду, в ванных, нужны, прежде всего, хорошие огнеупорные материалы, подумав, я решил, что всё–таки новые горшки лепить проще, чем постоянно ремонтировать рассыпающуюся после каждой плавке печь.
Одновременно со стеклоплавильной печью Никифору предстояло выложить «каленицу» – калильную печь, необходимую для медленного отпуска, остывания и затвердевания стеклянных изделий, одним словом для закалки. Каленицу планировалось сделать в виде сводчатой пламенной печи, около пода которой сбоку помещается топка, печные газы удаляются в проделанное впереди окно (устье), которое вместе с тем служило для внесения закаливаемых изделий.
Плинфы бояре завезли самостоятельно и в достаточных количествах, поэтому, не отвлекая от дела печников, я собрал группу боярских стеклодельщиков–подмастерьев и продемонстрировал им привезённую из Смоленска выдувную трубку. Эта железная трубка, длиною более мера и диаметром 2 см., была изготовлена по моему заказу, особо ничего сложного в ней не было. Один конец трубки слегка расширяется конусом и служил для набирания стекла, противоположный (сосок) был закруглен и брался в рот для выдувания. Около одной трети трубки, для предохранения рук от жара, было закрыто деревянной оправой.