Во время этой инспекции я в первую очередь обращал внимание на соблюдение санитарных норм. Но придраться было не к чему. Женщины были в белых фартуках, волосы прятались под такими же белыми косынками. Везде были установлены рукомойники, на полках рядом лежали мыльные огрызки. Прежде чем начать готовить пищу все мыли руки, в противном случае следовал штраф для грязнули и премия человеку сообщившему Ерофею о таком безобразии. Похвалив Ерофея, я сам решил помыться, направившись в баню.
В новой моей бане, цивилизованно топившейся «по–белому», с приходу на полу стояли пустые плетеные корзины, туда я забрасывал требующие стирки вещи. Перед посещением парной я закинул в них исподнее бельё и уже порядком замусоленный кафтан. Сопровождающие меня дворяне, раздевшись, тоже побросали в корзины своё исподнее.
Бабы с Заднепровья стиравшие свои пожитки на речках Ильинке и Городянке, с недавних пор, из–за моих плотин, сместились с ранее насиженных мест ближе к устью рек почти у самого Днепра. По причине отсутствия металла стирка производилась, наверное, ещё по технологиям неолита. В копанные в землю деревянные бочки заливали воду, закидывали бельё, посыпали его печным щёлоком. Затем прямо из разожжённых по близости костров, доставали деревяшками нагревшиеся камни и бросали их в бочки. Распаренное горячее бельё доставали из бочек деревянными крючками и несли его к речным мосткам. Там его отбивали, прополаскивали и складывали в корзины. В холодную погоду заболеть и простыть во время этих постирушек, было проще простого, достаточно было поработать в мокрой одежде на сквозняке. Своим же прачкам я изрядно облегчил жизнь, выдав им чугунные котлы, которые можно было безбоязненно ставить на огонь и кипятить в них бельё. Затем оно, в «автоматическом режиме», отбивалось и прополаскивалось прямо у водяных колёс под напором падающих вниз потоков воды.
Когда банные процедуры были в самом разгаре, я вышел в предбанник, немного охладиться и хлебнуть кваса. Раскрасневшись, замотавшись в полотенце, я выбежал из парной, оставив своих дворян продолжать шумно париться. Тут, к моему удивлению, у корзин с грязной одеждой была обнаружена стройная, весьма симпатичная девушка, которую я видел впервые. При моём неожиданном появлении она вначале растерялась, а потом, быстро сообразив кого перед собой видит, склонилась в поясном поклоне.
– Кто ты такая, красна–девица? – быстро собрав мозги в кучу, шутливо спросил я.
Девушка зарделась, но всё же ответила.
– Инея меня звать. И я не девица, а вдова. – При этих её словах я сразу обратил внимание на чёрные ленточные вплетения в головном уборе. А Инея меж тем продолжала себя презентовать. – Заключила ряд с твоим ключником и у тебя, княжич, в служанках со вчерашнего дня.