– Да. Но если ты родился в таком месте, у тебя не остается другого выбора. Я ебал работу в каком-нибудь кабаке или на рынке. Прямо в ухо.
Эшлин нахмурилась.
– Ты был рыбаком или?..
– Рыбаком? – Мясник фыркнул. – Да я тебе уши надеру за такие слова, девочка! Смог бы рыбак одолеть в поединке Каэлиния Длинностволого на глазах у двадцати тысяч зрителей? Или выпотрошить Марцинио из Вэрвуда, как рыбу?
– Вообще-то да, – ответил Сид. – Рыбак, наверное, смог бы выпотрошить мужчину, как рыбу.
– Я был пиратом, идиоты тупоголовые! – ощетинился лиизианец.
– Но… – Мия нахмурилась. – Тебя же укачивает, Мясник. Ты блевал всю дорогу от Уайткипа до Галанте.
– Ну, хреновым я был пиратом! – воскликнул мужчина. – Почему, по-твоему, я оказался гребаным рабом?
– О… – Мия кивнула. – Теперь… звучит очень даже логично.
– Суть в том, что я там вырос, – насупился Мясник. – Я знаю этот город так же хорошо, как женщин.
Эш подняла руку.
– Молчи! – прошипела Мия.
– Ясненько, – сказал Сид. – Так чего нам ждать от Жопы Лииза? И кстати, им всерьез бы не помешало придумать новое название.
– Это самая опасная дыра с убийцами, насильниками и ворами, на которую вы можете наткнуться. Если вас не посолили, то лучше берегитесь. Жизнь здесь ценится меньше, чем час с проститутом из портового борделя.
– «Посолили»? – переспросила Эш.
– Да, взяли в команду. На корабль. Если ты часть команды, значит – ты соленый. Если нет – ты сухопутное отребье. Видишь ли, пираты следуют кодексу. Шести законам соленых. Первый – «братство». Так, надо подумать… – Лицо мужчины задумчиво сморщилось, пока он пытался вспомнить. – «Зли, проклинай, убивай его, но коль на вкус он соленый, то это брат твой». Другими словами – пираты могут ненавидеть друг друга до чертиков, но в гавани они на голову и плечи выше пресноводных плебеев.
– А если это женщина? – спросила Мечница.
Мясник часто заморгал.
– А?
– Если женщина – пират. Как она может быть твоим братом?
– Хрен его знает, – проворчал Мясник. – Не я писал эти гребаные законы.
– И как они отличают, кто соленый, а кто нет? – поинтересовался Сидоний.
– Некоторые наносят татуировки, – Мясник пожал плечами. – Или имеют шрамы. Другие носят знак своего корабля, пока находятся в гавани. Худших знают по репутации.
– Ясно, – кивнула Мия. – А остальные правила?
Мясник почесал свою голову с крошечным кустиком черных волосков, напоминавших лобковые.
– Ну, еще одно называется «владычество». По сути все, что говорит капитан на борту своего корабля, это закон божий. Еще один – «принадлежность», про субординацию. Командой управляет старший помощник, старший помощник слушается капитана, а капитан отвечает перед королем, – лиизианец задумчиво вытянул губы трубочкой. – Постоянно забываю название четвертого. «Наследство» или «последствия», что-то такое…