Адонай провел пальцем по лампе, изображавшей гибкую женщину с львиной головой и сферой в поднятых руках. Ашкахского происхождения. Тысячелетняя.
– Только представь, сестра любимая, – вздохнул он. – Наша магика – лишь малая крупица того, что они знали. Что нового познаем мы, внегда он вновь озарит небеса? Как облегчатся наши пытки, какие секреты смогут быть почерпнуты, когда позади останутся залитые солнцем берега, и восстановится баланс?
Адонай улыбнулся, водя пальцем по лицу статуэтки.
– Без света не увидишь тень, – сказала Мариэль. – Ночь всегда сменяет день.
– Между черным и белым…
– Есть серый, – одновременно закончили оба.
– Когда Темная Мать возвратится на законное место на небесах, – сказал Адонай, – любопытно, как она поступит с гнилью в своем доме? И всеми теми, кто наживался на ней, отринув веру?
– Внедолге узнаем, брат.
Мариэль переплелась с ним пальцами, ее губы чуть не треснули от улыбки. Адонай поцеловал ее пальцы, запястья. Мрачно улыбнулся в ответ.
– Внедолге.
Элиус так и не нашел конца библиотеки.
Но пытался однажды. Ходил во мраке между полок, по лесу из темного полированного дерева и шелестящих листьев из пергамента, бумаги, кожи и шкуры. Нашел книги, вырезанные на кровоточащей плоти, книги, написанные на несуществующих языках, книги, которые глядели на него с полок. Перемену за переменой он бродил по проходам, порой довольствуясь компанией книжных червей и оставляя позади тонкие завитки сладковатого дыма.
Но конца все же не нашел. И после семи перемен поисков наконец осознал, что в библиотеке ничего не найти, если она сама того не пожелает. Поэтому прекратил поиски.
Элиус закатил свою пустую тележку на бельэтаж и остановился у кабинета, чтобы прикурить сигариллу. Увидел новую стопку книг в ящичке с надписью «ВОЗВРАТ», которые незаметно приносили неночью новые аколиты, обучавшиеся в горе.
Старик выдохнул серый дым, с кряхтением наклонился и, подобрав книги одряхлевшими руками, с почтительной осторожностью сложил их в тележку.
– У библиотекарей всегда работы непочатый край, – проворчал он.
Элиус порылся в поисках очков в карманах жилетки, штанов, рубашки, и наконец обнаружил, что они у него на лбу. Сухо улыбнувшись, прошел в свой кабинет и затянулся сигариллой.
– Девушка, которая дирижирует убийством, как маэстро – оркестром?
Друзилла оторвалась от книги с кроваво-алым обрезом и черной вороной, вытесненной на обложке. Ее губы изогнулись в невеселой усмешке.
– Черная Мать, а он высокого мнения о своей прозе, да?
– Критиковать может каждый. – Элиус зажал сигариллу губами и пожал плечами. – Но да, с некоторыми метафорами он, пожалуй, перемудрил.