Всех троих он завалил одинаковыми ударами в печень. Бил не насмерть, но так, что от резкого болевого шока оборванцы мгновенно теряли сознание. Да и потом, когда придут в сознание, ещё много декад будут с кровью в туалет ходить. А потому что нефиг.
Помогать заморышу приходить в себя не стал. Сумеет оклематься — его счастье, не сумеет, значит, судьба у него такая. Пару серебрушек всё же ему подкинул. Даже номинал монет не рассмотрел.
— Олег! Ну, Олег же! Долго ты ещё спать будешь? Мы с Клейном уже давно позавтракали, а ты всё дрыхнешь. Ну сколько можно спать? Открывай!
Голос Ули и стук ногой по двери вывели его из сна. Семеро бы побрали сестрёнку, вот что ей от него надо? Олег посмотрел на окно, но за плотно задёрнутые тяжёлые и плотные шторы свет почти не пробивался и примерно определить, сколько он проспал, не получилось.
Поняв, что придётся вставать, иначе Уля дверь выбьет, он крикнул:
— Встаю. Не ломай дверь.
Уля ворвалась в его спальню, стоило только ему отодвинуть засов. Увидев остолбенение, в которое его привёл её вид, довольно рассмеялась и крутанулась вокруг себя.
— Ну как? — гордо спросила она.
— Подожди, шторы раздвину и посмотрю получше.
В платье изумрудного цвета, сшитом по его идеям и по эскизам Гортензии, при активном участии Кары, Уля смотрелась просто восхитительно, словно из его прошлого мира сошла со страниц журнала мод. Красивая высокая причёска, покрашенных на этот раз в блонду, волос делала из неё прямо-таки эталонную аристократку. Не хватало, пожалуй, только туфель на шпильках, но это уже было бы индивидуальным пожеланием самого Олега, в этом мире до таких выкрутасов ещё не дошли, и надо ли было бы в этом направлении прогрессорствовать, Олег сомневался.
— Ты чудо, — искренне сказал он, — самая красивая девушка нашего особняка. То есть, я хотел сказать, Фестала, нет, Винора, нет, красивее тебя на всей Тарпеции не найдёшь.
Тех лет, что Олег прожил в мире Земли и здесь, ему вполне хватило, чтобы понять, что в восхвалении женщин излишней лести не бывает. Сколько не сыпь комплиментами, всё не в коня корм. Но тут Уля и сама понимала, какое впечатление производит, и сияла как начищенный медный самовар, пусть такое сравнение к ней было и не корректно. В очередной раз Олег посчитал немного излишним количество драгоценностей на сестре, но, опять же, это был взгляд уроженца Земли. Здесь же такое излишество было в норме.
— Подожди, — спохватился он, — так мы когда на приём во дворец едем? Клейн говорит, что уже сегодня?
— Нет же, приём завтра, или послезавтра, не знаю, Клейн ещё не ездил к Морнелии, только собирается, — успокоила его сестра.