Успех был потрясающим! Клодина, женщина-подросток, вызвала настоящую сенсацию в Париже! Ведь на сцену, сменив пышных красавиц бель-эпок, легким шагом вошла новая женщина, грациозная, независимая, дерзкая.
Весь Париж сходил с ума по Клодине. Даже был создан особенный стиль “Клодина” – совместное творчество Колетт и ее лучшей подруги Коко Шанель: пиджак мужского покроя, белый отложной воротничок с черным бантом, фетровый котелок.
Но доходы от всего этого получал Вилли, нещадно эксплуатировавший жену, которую держал у себя в литературных “неграх” – и вообще в “черном теле”. Лишь к тридцати годам удалось Колетт опубликовать сборник рассказов под своим именем и освободиться наконец от литературно-супружеской повинности. Вырвавшись от Вилли, Колетт поступила в “Мулен Руж”. Как выразился ее друг, комедиограф Саша Гитри, “повела жизнь танцовщицы-писательницы”.
Коротко стриженная, гибкая и грациозная, как кошка, Колетт, тридцатитрехлетняя “красотка кабаре”, выглядела подростком.
Любовь у Колетт всегда земная, обращенная к зримому, вещному миру. Такой любви не знают родившиеся в больших городах. У того, кто провел детство среди серых городских камней, не может быть такого острого зрения. Привыкнув в детстве всматриваться в деревенский простор, Колетт всё в своей жизни видела невероятно красочно, рельефно. Она – редкий стилист. У нее невероятно богатый словарь, приобретенный в ее родной французской глубинке. Известно, что Колетт, подобно крестьянам из ее родных мест, даже не грассировала, и речь ее пестрела деревенскими словечками… А вот ее описания природы не уступают кисти Коро:
“Прелесть и очарование этого края составляли холмы и долины. Долины местами суживались, превращаясь в теснины”, – пишет она в одной из книг. “Но главными были леса, леса необозримые и глухие, плавными валами катившиеся вниз по склонам – далеко-далеко, как только видит глаз… Изредка зеленый дол прерывался небольшой пашней. Но она тотчас же тонула в беспробудных лесах. Там и сям – несколько бедных ферм, совсем немного, но достаточно для того, чтобы их красные крыши оттеняли бархатную зелень… ”
Творения Колетт несли наслаждение всем пяти чувствам. И все пять чувств несли наслаждение ей самой. Она любила всё. Любила молодых мужчин – и не отвергала немолодых. Любила зверей и птиц, любила деревню и шумный город, любила солнце и тьму – и любила саму любовь.
Вход с улицы Валуа. Сегодня в сады Пале-Рояля лучше проникнуть через малую калитку, проделанную в “Пассаже двух павильонов”. Именно отсюда открывается во всей красе вид на площадь, дворец и блистательный променад, так восхитивший некогда автора “Истории государства Российского”, Николая Михайловича Карамзина, посетившего Париж в 1790 году.