Стенька догадался, что Федора была из тех баб, которых приглашают выть на свадьбы и на похороны.
– Да будет тебе! – оборвал он. – Я человек безденежный, мне такая мастерица-плачея не по карману. Ты прямо говори – что за Короб? Чем он тебе не угодил?
Тут оконный ставень малость отодвинулся, в шалаш хлынул свет, а в свете возникло удивленное лицо.
– Чем это вы тут занимаетесь?! Аль хороните кого?!
И точно – Федорины пронзительные причитания даже на шумном торгу должны были перекрыть общий гул и удивить честной народ. А хозяин шалаша и подавно изумился – уж чего-чего, а такого услышать не ожидал.
– Сказку отбираю! – выкрикнул Стенька.
– Хороша сказка! Вы там потише! Не то как раз стрелецкий караул прибежит!
С тем голова исчезла, а ставень задвинулся. В шалаше опять сделалось темно.
– Стало быть, кто тебя с мужем обидел? – сердито спросил бабу Стенька.
– Посадский человек Короб, батюшка мой! А как он с мужем знакомство свел – не спрашивай! Приводит его как-то муж и говорит – погорел Короб-то, все добро пропало, родня у него не здесь, а во Пскове, ему и податься некуда! И лавка пропала, и товар пропал! И буду, мол, просить боярина, чтобы Короба взял – он за конями ходить ловок. И как боярин того Короба принял, так наши беды и начались! Теперь-то я знаю – Короб ему на Артемку-то наговаривал! Короб-то хитрый! Он дворне тайно вина принесет – и холопы за него горой! А Артемушка так-то пробовал – и пить не стали. Мы-то выпьем, говорят, а ты-то боярину доложишь! Сам под батоги ложись, нам недосуг!
Склоки среди боярской дворни Стеньке неохота было разбирать. К тому же ему объяснил положение дел звонарь Кузьма. Состояние между молотом и наковальней было так же естественно для ключника, как наличие двух рук и одной головы.
– Выходит, привел твой муж того Короба, да сам змею на груди и пригрел, – коротко подытожил Стенька. – А как его по имени, по прозванию?
Федора призадумалась.
– А Петром… Или Ивашкой? Или Архипкой?… Ну, Короб и Короб! Или Ивашкой?…
Стенька понял, что пора переходить к другому вопросу.
– Не говорил ли при тебе твой муж, что ему нужна из дерева резаная медвежья харя?
– Медвежья харя?…
Она переспросила, как бы удивляясь, но Стенька почуял – баба что-то знает.
– Стало быть, нет? Так и запомним. А тот человек, Короб, в медвежьей харе не нуждался?
– Да разве он скоморох, чтобы хари носить?
– Вот то-то и оно! – согласился Стенька. – Если бы скоморох, то было бы понятно. А так совсем непонятно, для чего он почти готовую деревянную харю у деда Савватея Моркова выкрал…
– Ах он аспид! – вскрикнула Федора. – Ах, выблядок!