Подружки переглянулись.
– Я за своим побегу… – прошептала Домна. – Ты его удерживай, а я мужиков соберу и отца Кондрата позову…
– Дура! – в отчаянии сказал ей Стенька.
Она и понеслась, размахивая длинными рукавами летника.
Наталья поставила наземь отнятый мешок с крупой, сама стала сверху, расставив ноги, и всем видом показала: через мой труп! Стенька махнул рукой да и пошел наверх, в горницу. Дело не задалось, но веревка уже была привязана, так что можно попробовать и ночью…
Наталья идти домой побоялась – подождала Домны с мужем Мишкой и его младшим братом Ивашкой, которого прозвали Ивантеем. Вопреки угрозе, Домна не привела на двор всю слободу, но послала свою старшенькую, Татьяницу, за отцом Кондратом.
Приходский священник не очень понял, что стряслось, однако лицо девчонки выражало неподдельный ужас, и имя дядьки Степана она повторяла, широко распахнув голубые глазищи. Отец Кондрат еще думал, идти или не идти, но матушка Ненила, почуяв какую-то любопытную каверзу, быстренько собралась, да и его с собой потащила. Идти было недалеко, батюшка с матушкой прибыли, когда Мишка с восемнадцатилетним Ивантеем, Домна и Наталья строили предположения, одно другого страшнее. Они уже и до того додумались, что повредившийся умом Стенька может удавиться на собственном поясе, а потом поджечь дом.
– Говоришь, мешок метать задумал? – Отец Кондрат приподнял метательный снаряд и подивился его немалому весу. – А более ничего не было? Не богохульствовал? Не кричал свиньей или курицей? Не брыкался? Пены изо рта не пускал?
– Дурами нас назвал, – сообщила Домна.
– Ну…
Отец Кондрат обвел обеих женок взглядом, в котором явственно читалось: тут раб Божий Степан не так уж и промахнулся…
– Так как же быть, батюшка? – спросила Наталья.
– Ждите, сам пойду, разберусь.
Отец Кондрат чинно поднялся по лесенке на крыльцо и без стука вошел в сени. Ждали шума и крика, крестились и втихомолку молились за отважного батюшку – и по искренним молитвам, надо полагать, нашел батюшка проникновенные слова. Некоторое время спустя дверь отворилась и Стенька с отцом Кондратом молча спустились вниз.
Крепкий и дородный батюшка сразу направился к мешку, легко подхватил его.
– Такой, выходит, высоты забор-то? А не врешь?
– Может, и вру, – признался Стенька, – но ненамного. У бояр меньше не бывает.
– Ну, с Божьей помощью!
Отец Кондрат убедился, туго ли завязан мешок, подкинул его, поймал, подкинул еще выше, и тут Наталья с Домной хором ахнули. До них дошло наконец, что безумие заразительно.
Отец Кондрат размахнулся и без особого труда перекинул мешок через веревку. Тут же Стенька кинулся мерить шагами расстояние от проведенной под веревкой черты, которая соответствовала ее положению в воздухе, до мешка.