Въ прошломъ году не хватило противъ смѣты рублей 200. Въ нынѣшнемъ, быть можетъ, удастся свести концы съ концами. Здѣсь не привыкли къ большимъ пожертвованіямъ. Здѣсь благодарны за каждую услугу, за каждую уступку, скидку съ цѣны.
— Фирма Бенуа, — разсказывали мнѣ съ увлеченіемъ, — доставляетъ намъ молоко вмѣсто 10 по 7 коп., Франко-русскій заводъ прислалъ своихъ плотниковъ достраивать крышу и службы…
Даже путиловской потребилкѣ была выражена торжественная благодарность «за доброкачественность доставленныхъ продуктовъ».
Бѣдный праздникъ прошелъ просто и весело.
Правда, подъ конецъ явился урядникъ съ портфелемъ въ рукахъ, но лицо его было благожелательно.
— Я слышалъ, что у васъ собрались высокопоставленныя лица, — скромно объяснилъ онъ, — а здѣсь въ околоткѣ много рабочихъ, такъ не было бы какого покушенія.
Его поспѣшили успокоить. «Высокопоставленныя лица» это былъ А. Г. Небольсинъ, предсѣдатель техническаго общества и тайный совѣтникъ, котораго всѣ учительницы и ученики одинаково называютъ «папашей», и безъ котораго не строится никакое новое дѣло во всѣхъ 20 школахъ техническаго общества.
Взрослые, впрочемъ, скоро отошли на задній планъ. Дѣти выпили свое молоко и высыпали наружу. Мало-по-малу, они захватили всю лужайку, завладѣли нашимъ столомъ и стульями, учителемъ пѣнія и фотографическимъ аппаратомъ.
— Снимайте насъ!..
Фотографъ-любитель безропотно снималъ группу за группой, дѣти громоздились на скамьи и подоконники, цѣплялись за дождевыя трубы, усаживались на вѣтвяхъ деревьевъ.
Около піанино составился большой дѣтскій хоръ, веселый и стройный. Мало-по-малу, онъ превратился въ хороводъ и захватилъ въ свои изгибы почти всѣхъ малыхъ и даже большихъ.
Кучка бѣдно одѣтыхъ людей стояла въ сторонѣ и смотрѣла на дѣтей. Это были родители. Они пріѣхали въ гости къ школьникамъ и со станціи Шувалово пришли пѣшкомъ.
— А ты отчего не пляшешь, Митревна? — сказала шутливо учительница.
— Ась? — сказала Митревна, приставляя руку къ уху. — Не слышу я, оглохла отъ машинъ.
Маленькій мальчикъ смирно стоялъ рядомъ съ большими.
— А ты отчего не пляшешь? — въ свою очередь, спросилъ я его.
— А у насъ крестины нонѣ, — объяснилъ онъ съ улыбкой.
— Какія крестины?
— Сестренка есть.
— А сколько васъ?
— Семеро насъ.
— А матка много зарабатываетъ?
— Сорокъ-пять копеекъ.
— А отецъ?
— Отецъ водку пьетъ.
Онъ сказалъ это такимъ тономъ, какъ будто питье водки была тоже особая профессія.
Хороводъ завивался и развивался все быстрѣе и веселѣе.
— …А во полѣ травонька… — звенѣли дѣтскіе голоса.
Пожилая учительница собиралась уѣзжать, но маленькая горбатая дѣвочка плакала и цѣплялась за ея юбку.