Солдатское представленіе на открытой сценѣ кончилось. Мальчишки съ гиканьемъ бѣгутъ къ пруду и принимаются проталкиваться впередъ. Задняя волна напираетъ на переднюю и прижимаетъ ее къ самой водѣ. Кое-кто изъ мальчишекъ влѣзаетъ на деревья, но какой-то господинъ сердитаго вида, въ пальто и котелкѣ, переходитъ отъ дерева къ дереву и послѣ короткихъ, но весьма энергическихъ переговоровъ стаскиваетъ мальчишекъ внизъ. Однако въ одномъ мѣстѣ послѣ удаленія мальчишекъ, на дерево взбирается оборванецъ въ веревочныхъ лаптяхъ и съ продранными колѣнями, откровенно выставляющимися наружу.
— Попробуй-ка, стащи меня! — предлагаетъ онъ, довольно любезно.
Котелокъ плюетъ и отходитъ въ сторону, оборванецъ, довольный побѣдой, вытягивается на вѣткѣ во всю длину. Музыканты заставляютъ себя ждать. Публика ропщетъ:
— Пора! Время!.. — раздаются со всѣхъ сторонъ крики.
Человѣкъ, сидящій на деревѣ, тоже соскучившись, начинаетъ гимнастическія упражненія и повисаетъ на вѣткѣ головою внизъ, обнаруживая почти во всю ширину свое природное, довольно грязное, трико. Женщины, стоящія подъ деревомъ, взвизгиваютъ, такъ какъ новый гимнастъ угрожаетъ свалиться имъ на голову. Но онъ уже опять сидитъ на вѣткѣ и посылаетъ обѣими руками воздушные поцѣлуи зрителямъ. Начинаетъ побрызгивать дождикъ. Нѣкоторыя изъ женщинъ раскрываютъ зонтики, и одна попадаетъ концомъ желѣзнаго ребра въ глазъ мужику, стоящему рядомъ.
— Вишь, распустила грибъ! — сердится онъ. — Я тебя какъ тресну!..
— Бабы, зонтики убрать! — командуетъ оборванецъ сверху. — А то плюну!..
Женщины протестуютъ, но на плоту появляется клоунъ въ красной рубахѣ и кругломъ льняномъ парикѣ въ скобку, съ балалайкой въ рукахъ.
Парикъ съѣзжаетъ ему на глаза, но онъ поправляетъ его руками. Онъ запѣваетъ извѣстную лакейскую пѣсню о баринѣ, приказавшемъ заварить чаю.
— А и чертъ же его знаетъ, какъ проклятый чай варить! — говоритъ онъ нараспѣвъ, недоумѣло поднимая брови вверхъ. Кухарки и горничныя заливаются хохотомъ. Клоунъ разсказываетъ, что онъ всыпалъ чай въ котелокъ и покрошилъ вмѣстѣ луку, картошки и морковки. Всѣ смѣются, но группа заводскихъ ребятъ, стоящихъ у самой воды, ропщетъ.
— Сколько разовъ слыхали! — говорятъ они. — Все одно да одно!..
Большинство публики однако не признаетъ этой критики.
— Не нравится, уйди! — резонно замѣчаетъ чуйка съ большой бородой. — Все одно деньги не плачены…
Наконецъ, пѣвецъ ушелъ. Вмѣсто него на эстраду выходитъ малый весьма несообразнаго вида, очень тощій, съ физіономіей, вымазанной мѣломъ, и въ шляпѣ котелкомъ. На немъ рваный пиджакъ и кучерскіе штаны, заправленные въ сапоги. Онъ достаетъ изъ кармана флейту и начинаетъ наигрывать. Въ это время сзади появляется дюжая фигура въ пиджакѣ и суконномъ картузѣ, обвязанная холщевымъ передникомъ.