забывая громко матерясь посылать своего неизвестного командира глубоко в пропасть Горана.
- Что случилось, - он так и не надел вновь свой капюшон, сейчас его застывший взгляд задумчиво провожал быстро удаляющиеся мундиры городской стражи.
- Нам удалось уйти от Диких, но они пришли вслед за нами, - ей не послышалось, или это в его голосе прозвенела сталь, - погибло несколько стражников у ворот. Но рабыням не
стоит думать о таких вещах. Пусть об этом болит голова хозяина...
Он чему-то усмехнулся и посмотрел ей прямо в глаза:
- Я твой новый хозяин Мэй. Моя голова и будет болеть за все, что случится сегодня... завтра или в другой день твоей жизни. Не забивай свое время размышлениями о пустых
мелочах.
- Да, господин, - Мэй ощутила, как ее сердце сжалось от сладкого предчувствия, она уже любила эти глаза и руки, когда же получится познать и все остальное, - как мне вас
называть хозяин?
- Килл... вин, - казалось, что незнакомец всерьез и надолго смутился, - киллвин, нет... кэлвин, да - зови меня Кэлвин, лучше всего коротко Кэл.
Кэл подхватил рассыпавшиеся вокруг сумки, в том, как он двигался, был особый шарм грациозности и плавности, так могли двигаться люди без костей, каждый шаг как поток воды, что обрел материальное воплощение.
- Где вы останавливались в прошлый раз?
- Здесь недалеко, за углом, - он все еще продолжал держать ее под руку, и в ее ушах все еще отдавались эти слова "твой новый хозяин". Жизнь рабыни должна приучать девушек к
любой неожиданности, но в эти мгновения ей как никогда хотелось закрыть свое тело какой-нибудь одеждой, ибо реакцию на ее тайные желания и мысли, скоро можно будет узреть
невооруженным взглядом.
- И Мэй, о кольце, что ты взяла, ты ведь взяла его с тела своего хозяина, - вопрос прозвучал как шелест обнажаемого клинка, - я хотел бы его получить. Конечно, нам нужно будет
еще привязать тебя через татуировку, но боюсь, что без этого кольца мы будем привлекать излишнее внимание...
Он был прав, без кольца их остановит первый же стражник, именно кольцо было подтверждением права владеть и распоряжаться телом рабыни. Мэй отцепила от руки толстый
широкий браслет, и быстро вынула из его внутренней полости тонкую цепочку с маленьким кольцом. Эти кольца отливали для девушек в возрасте пятнадцати лет, они носили их на
безымянном пальце, снимая лишь, когда их передавали в руки их хозяев. Некоторые хозяева носили их на своих мизинцах, но палец Мэй был слишком тонким в ее пятнадцать лет, поэтому Марон носил его продетым в нашейную цепочку.