Когда в октябре достопамятного 1799 года войска фельдмаршала Суворова, завершая легендарный переход через Альпийские горы, уже спускались в Баварию на зимние квартиры, разъезд фельдмаршала наткнулся на Город. Непобедимый Суворов писал об этом случае императору Павлу: «Там явилось зрению разведчиков множество слепцов, обычной жизнью существующих в селении, сооруженном средь гор, и о несчастии совсем не сведущих. Зрелище то показалось удивительней даже вида моста Тейфельсбрюкке, тонкой каменной нитью скалы связующего. Пребывая, однако, в необходимости в сей же день снизойти в долину рек Иллер и Лех, вынужден был отдать приказание войскам Вашего Императорского Величества без остановки следовать означенному пути…»
Дальнейшая судьба Города слепых неизвестна, и навечно останутся сокрытыми тайны, что Вотан фон Мюке мог видеть, но держал ото всех свое умение в тайне, мальчик являлся незаконнорожденным сыном любовников Зиглинды Боркенкефер и Зигмунда фон Мюке, а человек на башне ратуши был на самом деле безумным курфюрстом Баварии Максимилианом V.
Посвящается Ксении Игоревне Райц
Захваченная в клешни Арктики стальная гора дрейфует со льдами. Разорванные черные кресты под слоями белой наморози. Над белыми глыбами торчат слишком правильные, слишком человеческие раструбы застывших в тишину, отстрелявших свое пушек. В клочок промерзлой земли вбиты намертво три бетонных треугольника. Сквозь иней едва читается: «Героям-североморцам… 1941–1945».
А чуть севернее, под созвездием Ursa Minor, или Малая Медведица, приветствующий мир писк издали двое белых медвежат. Старшего брата назвали Кохаб, младшему дали имя Феркад. Вслед за первым писком детеныши сладко зевнули. Умиленные стихии сбавили вой ветра среди ледяных клыков полюса, погасили северное сияние, припорошили младенцев пледом из пушистого снега. Звезды полярной ночи неторопливо поползли вокруг небесной оси. Косатки поднялись с пустынных глубин океана, чтобы запеть протяжную и печальную колыбельную песню.
Детство может быть счастливым и в Арктике. Особенно когда румяное от мороза солнце, разгоняя затянувшиеся сумерки, пробегает по льдинам и снегу лавиной искр: пейзаж исполняет важную роль в благополучном взрослении.
— Давай вырастем, сядем на айсберг и поплывем к Южному полюсу, — мечтал Феркад. — Станем охотниками на пингвинов.
— Сперва надо вырасти, — возражал Кохаб, отличавшийся прагматичностью.
Искусный и хлесткий ветер Борей выдул арку из снега и льда. Через нее молодые медведи перебрасывали морского зайца, служившего мячом. Правила игры менялись и усложнялись по ее ходу. Запущенный заяц должен был коснуться поверхности льдины ловящего, тогда бросающему добавлялось очко.