— Ну что же ты? Не бойся, сейчас всё у нас будет хорошо! — попыталась утешить его Зинаида, но уже было поздно: в душу Арсения Кириллыча ворвалась паника.
— Всё… Не надо… Нельзя… Ты спешишь, а я так не могу… — пролепетал он.
— Я никуда не спешу! — заверила его Зинаида. — Это он там спешит, а не я.
— Да и сейчас не дай бог придёт жена. Будет стучать в дверь… Паника, закравшаяся в душу, не проходила и подкреплялась сомнениями, закравшимися в разум: а имею ли я право, а можно ли так?.. А тут ещё и Лёня-банкир со своими криками и сигналами…
Зинаида сделала нужное переключение в своём душевном механизме и подумала примерно так: видит бог, я искренне хотела отблагодарить этого человека, и теперь моя совесть чиста; разве же я виновата, что он выбрал такой неудачный момент попросить меня о таком пустяке? А я бы и рада, но у него сейчас и впрямь ничего не получится.
Надо было ехать.
Решительно, оттолкнув беспомощного Сеню, она быстро стала перед зеркалом и привела себя в порядок.
— Я тебя никогда не забуду, — пролепетал Сеня.
Доигрывая до конца этот маленький спектакль, Зинаида ласково поцеловала его в щёку и взяла свои вещи. И ушла — навсегда из его скучной жизни.
4
В скором времени она уже ехала назад в свой Ростов и играла спектакль уже совсем другой — намного более серьёзный. И теперь у неё снова появился мужчина-бог, мужчина-хозяин, а вовсе не покорный извозчик, как она утверждала наивному архитектору Сене. Это был всё тот же Лёня-банкир, с которым она так и не пожелала порвать.