– А я спрашиваю, сколько мне ещё терпеть вонь твоего дружка в доме?!
Он вздохнул:
– Любовь моя… У тебя есть прекрасный дом на Гарде. Я тебе предлагал купить на озере Комо, но ты сама его выбрала. У тебя и у мальчиков. А здесь – мой дом. И мальчиков. И Дюба – мой гость. Мы ведь когда-то так договорились?
– Ну и пожалуйста! – фыркнула она. – Оставайся со своим бомжарой.
Всё-таки не удержалась от драматизма. Развернулась и вышла вон, хлопнув дверью и оставив последнее слово за собой. А Игорь Рутберг показал ей язык. Эти навернувшиеся у неё слёзы – он уже привык – не то что игра, но и цена им – грош, так, выброс гормонов. Вернётся весёлая, спокойная и ещё более красивая. Вернётся ангелом.
– Ей скоро уезжать, – тихо подал голос Николай. – Вот и нервничает. Простите, Игорь Марленович…
– Ну да, – согласился Игорь Рутберг. Подумал и добавил: – Коль, лети в этот раз ты с ней, а не Митрохин.
– Как скажете, – отозвался Николай. – Но я там…
– Италия, весна… – Игорь Рутберг мечтательно закатил глаза. – Всё цветёт… отдохнёшь месячишко, ты заслужил. И мальчики к тебе привязались.
– Спасибо, Игорь Марленович, – сказал Николай.
– Не за что, дорогой, – ответил Игорь Рутберг. И подумал о Дюбе: вот как удивительно иногда всё может сложиться. Надо же, его ищет Ванга. Дюба был не в курсе нашумевших дел, так, только по слухам, но рассказал всё, как было.
– Похоже, я знаю её, тёзка, – с улыбкой кивнул Игорь Рутберг. Двумя движениями пальцев нашёл в своём телефоне фото; конечно, не из тех, которые нельзя было показывать, удивительно: скрытная Ванга не возражала против откровенных фоток, она вообще самая удивительная, – и повернул экран к Дюбе.
– Она, – признал тот и смущённо добавил: – Она не такая, как все. И она добрая.
– Да, – согласился Игорь Рутберг. – В курсе.
Сейчас, после драматичной до комизма ссоры с женой он думал о Ванге. Чувствовал себя всё более весело, прямо прилив сил какой-то. Только Ванга не устраивает драматично-комичных разборок. И слёз он её ни разу не видел. Гормоны есть у всех, просто Ванга не слаба на мокрые глаза, расстояние от источника до слёзных желез подлиннее. Намного. Только, похоже, она всерьёз решила его бросить. Игорь Рутберг отпускал поводок, знал, когда натянуть, знал, чем её привлечь, и она приходила. Отшучивался, потому что они и правда во многом были похожи, и им хорошо было вместе. Но поводок натягивался всё сильнее, Ванга словно упиралась ногами, шла к нему, но упиралась всё сильнее. Смешно, но неужели он настолько действительно привязался к ней? Наверное, он увидит её слёзы, её тяжеловесные слёзы в тот день, после которого она больше не придёт. Можно растянуть это мгновение, но нельзя сделать его бесконечным. Он нужен ей, потому что они похожи, и он знает её самые тайные и самые стыдливые фантазии, которых она не стыдится. Но эта история почти закончена, исчерпана, и Ванга теперь намерена двигаться дальше. Сама не знает куда, но дальше, без него. Хотя голос тела всё ещё удерживает её, Ванга действительно решила всё прекратить. Это волевое решение и, возможно, глупое, но ведь Дюба прав – она не такая, как все, и когда что-то, пусть даже самое соблазнительное, вдруг перестаёт устраивать, такие девушки без сожаления обрубают концы. Но сейчас у Игоря Рутберга ещё оставался козырь, замануха, как он его называл, он ещё знал, чем её привлечь.