— Привет, — сказала девица.
Мы глядели на неё как зомби, или как ветераны войны, или как безучастные ко всем канцелярские крысы.
Улыбнувшись пересохшими, потрескавшимися губами, она спросила, — Слушайте, парни, вы не видали Эла? — Чтобы заглянуть к нам в окно, ей пришлось поклониться в пояс. Глаза её были стеклянными, зрачки как точки. Она крутанула шеей, — Вон там его байк ... Эла. Не видели его?
Эл. Я не знал, что ей ответить. Мне хотелось выскочить из машины и блевануть, хотелось убежать в родительский дом и забраться в свою постельку. Дигби пихнул меня локтем под ребра. — Мы никого не видели, — выдавил я из себя.
Девица, похоже, задумалась над моими словами и, вытянув худую, испещрённую венами руку, опёрлась на машину. — Да ладно, куда он денется, найдётся, — сказала он, смазывая сочетания "тся" как "цца". И тут, так, словно она только что детально проанализировала место происшествия — нашу разгромленную тачку, наши истерзанные лица и удалённое расположение озера, он спросила, — Эй, парни. Вы смахиваете на очень крутых чуваков. Вы что, дрались тут, а? — Мы сидели, застыв и глядя прямо перед собой как каменные истуканы. Бормоча что-то, она стала рыться в кармане. Наконец она протянула нам горсть таблеток в пергаминовых обертках: — Эй, хотите оттянуться? Ну, в смысле, закинуться этими штучками со мной и Сарой?
Я лишь смотрел на неё, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. Тут Дигби нарушил тишину. — Спасибо, нет, — ответил он, прислоняясь ко мне. — Как нибудь в другой раз.
Я нажал на газ и Белэр с рёвом рванул вперед, смахивая с себя кусочки стекла так, как старый пёс разбрасывает воду после купания, скача по ухабам на своих просевших рессорах и пробиваясь к шоссе. Озеро ослепительно сияло на солнце. Я глянул в зеркало заднего вида. Девица так и стояла, глядя нам вслед с поникшими плечами и протянутой рукой.