— Уважаемый Гислин, — попытался перебить ворчание старика Рев, — я не из этих мест… Право слово, не знал, что вы так плохо живете. Варин ничего не сказал…
— Скажет он, как же! — еще пуще прежнего возмутился старик, — он и его братия только об одном и думают, как свое брюхо набить. Не о чем более их головы не болят. А ведь я их еще с малых лет учил сеть держать да веслом грести. Вот она — благодарность! — хозяин обвел руками свою лачугу, — живу и ни в чем себе не отказываю. Хорошо хоть не съели…
Револьда прошиб пот от неожиданности. Последняя фраза шокировала ученого. Он с трудом взял себя в руки и уточнил:
— Не съели? Я не уверен, что понял вас, Гислин.
Старик рассмеялся, но ненадолго, поскольку сразу захлебнулся в кашле. Да, с его здоровьем нельзя оставаться долго на сырости, а приходиться спать едва ли не на земле в прогнившей лачуге. Что ж, жизнь любит иронизировать.
— То есть ты не знаешь, да? — усмехнулся дед, — поздравляю, ты в логове людоедов, сынок, и, если тебя до сих пор не съели, значит чего-то от тебя надобно. Не верь никому, ежели не хочешь оказаться на вилке.
Револьд сглотнул. Ну надо же так вляпаться! Хотя, нет, бред… В Грилмуф были бы в курсе.
— Я вам не верю, — осторожно заметил ученый, — мой друг Биф часто приходит в гости к Варину. Стал бы он посещать людоедов, а? В здравом уме такого никто не сделает.
Старик снова рассмеялся.
— Плохо ты этого Бифа знаешь, вот что я тебе скажу, дружок. Тут все знают, какой он продажный товарищ. Часто мяско свежее нашему старосте подкидывает, тем и промышляет. И тебя одурачил, да, сынок? — усмехнулся дед, — он энто умеет, у него в крови людей обманывать. А ты значит блюдо для завтрашнего праздника… Тощеват, конечно, видимо вообще в Грилмуф люди перевелись.
Револьд вжался в сырую стену и быстро нащупал кинжал Бифа на поясе.
— И вы людоед? — прошептал он, заикаясь.
Хозяин лачуги покачал головой.
— Нет, и никогда им не был, успокойся, парень, — со вздохом заметил старик, — хотел бы съесть тебя, давно бы вцепился… Но ты же жив еще, верно? Да отпусти ты свою железку. Не меня тебе бояться надо, чего никак не поймешь. Тугодум, что ли.
Не то чтобы слова хозяина его успокоили, но Револьд решил все же немного расслабиться. Хотя, на всякий случай лучше оставаться наготове. Кто его знает, что у старика на уме? С виду явно не в себе дедушка.
— Была не была, — охнул дед, кряхтя поднялся с тахты и подошел к стене, — есть у меня на черный день вязанка. Да и чайком побалуемся. Сам листочки выращивал, никто так из местных уже не умеет. Да… все же были времена…