После обеда маленькие побежали в спальню, а Лешка сел в тени на бревнах. Девочка с повязкой опять постучала по рельсу и, увидя Лешку, подошла к нему.
— Почему ты не идешь в спальню? Ты же слышал сигнал! Или, может быть, ты глухой? — опять ехидно спросила она.
— Иди ты знаешь куда! — обозлился Лешка.
— Хорошо! — зловеще сказала девочка и побежала в канцелярию.
Через несколько минут оттуда вышла Людмила Сергеевна, а Смола, как прозвал Лешка надоедливую девчонку, негодуя, договаривала на ходу:
— Мне-то что, но я же дежурная! Я же не имею права!
— Хорошо, иди. Я сама с ним поговорю… За что ты обругал Киру? — подойдя, спросила Людмила Сергеевна.
— Нужна она мне ругать ее!.. А что она липнет… как смола?
— Она не липнет, а просто хочет, чтобы ты выполнял наши правила. Ты их пока не знаешь, потом привыкнешь. После обеда у нас обязательно ложатся и отдыхают. Тебе еще не показали твою койку? Пойдем, я покажу.
Спальня гудела приглушенными голосами, смехом и возней, но, когда Людмила Сергеевна и Лешка вошли, все с закрытыми глазами лежали на койках. На койке возле двери, зажмурившись изо всех сил, старательно храпел толстощекий мальчуган.
— Слава, перестань храпеть! — сказала Людмила Сергеевна. — Я ведь знаю, что ты притворяешься.
Храп немедленно прекратился, в углу засмеялись.
— Вот твоя койка пока, ложись, — сказала Людмила Сергеевна Лешке и вышла.
Все головы тотчас поднялись и повернулись к Лешке. Малыши уже видели его в столовой, но сейчас разглядывали так, будто он только что появился.
— А я знаю — ты новенький, — сказал Слава, лежавший у дверей.
— Ну, новенький. Дальше что? — повернулся к нему Лешка.
— Ничего. Только ты уже большой, в другой группе будешь. У Ксении Петровны.
— А кто это?
— Воспитательша. Она у старших воспитательша.
Теперь заговорили все разом, перебивая друг друга:
— А у нас Лина Борисовна.
— Так она же в отпуску…
— Ну так что? А пока у нас Анастасия Федоровна. Видал, в очках которая?.. Она девочек шить учит, а сейчас как воспитательша, вместо Лины Борисовны.
Дверь распахнулась, и на пороге встала женщина в очках, которую Лешка видел за швейной машиной.
— Дети, почему шум? Мы же договорились — не баловаться.
— Мы не балуемся, Анастасия Федоровна. Мы новенькому рассказываем.
Анастасия Федоровна подняла руку:
— Тихо! Расскажете потом. А сейчас никаких разговоров… А ты старший, — повернулась она к Лешке, — показывай пример.
Лешке вовсе не хотелось показывать пример, и, как только Анастасия Федоровна ушла, он шепотом начал расспрашивать ребят о детдомовской жизни, а они, тоже шепотом, торопясь и перебивая друг друга, рассказывали. Жить здесь весело. Они ходят на прогулки, экскурсии и даже иногда в кино. Воспитательница у них хорошая. Директорша тоже хорошая, только не любит, когда сильно балуются. Она тогда «под глаза» ставит. Как? Очень просто: зовет к себе в кабинет и оставляет там, чтобы все время был у нее перед глазами. А это — хуже нет… Лошадь их называется Метеор. Ухаживает за Метеором Тарас Горовец. А еще есть собака Налет. Он смирный, только хулиганов не любит…