По судну «Кострома» стучит вода,
В сетях антенн качается звезда,
А мы стоим и курим — мы должны
Услышать три минуты тишины
[3].
— Я не знаю… — вдруг сказал он громким и тонким голосом. Тишка никогда не слышала, чтобы дядя Ёсич так разговаривал. — Я не знаю, как тебе помочь, душа моя… Нет, я знаю! — он вдруг бросил отвёртку на подоконник, она откатилась в сторону и упала, но дядя Ёсич не обратил на это внимания. — Знаю, но для того, чтобы достать тебе этот кондёр… Тебе это правда важно?
И он уставился на Тишку большими из-за очков глазами. А радио в этот момент пело:
Быть может, на каком борту пожар,
Пробоина в корме острей ножа?
А может быть, арктические льды
Корабль не выпускают из беды?
Но тишина плывёт, как океан.
Радист сказал: «Порядок, капитан».
То осень бьёт в антенны, то зима,
Шесть баллов бьют по судну «Кострома».
— Правда, — кивнула Тишка. — Очень важно. Очень нужно. Для всех.
И дядя Ёсич протянул руку и выключил радио.
А потом он долго ворочал его, чтобы добраться до задней крышки и снять её, и ковырялся во внутренностях, и грел паяльник, и ещё что-то делал, а Тишка терпеливо ждала и тискала в руках ставшую липкой конфетку «Взлётная».
И наконец дядя Ёсич закончил. Он взял выпаянную из приёмника деталь — это оказался маленький серебристый цилиндрик с ножками-антеннками — положил его в полиэтиленовый пакетик, тоже маленький, словно сделанный для гномиков, и кинул Тишке.
— Держи!
А она так разнервничалась, что сразу не поймала, выронила конфетку, захлопала себя по телу ладонями, пытаясь подхватить непослушный пакетик с конденсатором, и прижала его к ноге в самый последний момент, иначе бы он упал на землю.
— Поймала… — прошептала Тишка и выпрямилась. — Спасибо, дядя Ёсич! Большое спасибо!
— На здоровье, душа моя, на здоровье, — грустно улыбнулся дядя Ёсич в окне. — Раз очень нужно… Раз для всех…
И Тишка побежала обратно, а за спиной у неё стояла какая-то странная, непривычная, оглушительная тишина…
* * *
Тишка очень боялась не успеть. И вообще — очень боялась.
Что зелёного чебурашку на берегу почти высохшего ручья найдут и увезут в комендатуру.
Что на него набросятся бродячие собаки.
Что в него и его чудной зеркальный звездолёт попадёт мина, вдруг, случайно — а так всегда и бывает — прилетевшая с той стороны.
А когда очень боишься, всё получается не так, как хочется, всё валится из рук, под ноги подворачиваются все камни и бордюры, чтобы ты споткнулась, а на пути встречаются все знакомые, полузнакомые и незнакомые люди, чтобы остановить, задержать тебя, начать какие-то расспросы, интересоваться жизнью, делами или учёбой.