С третьей попытки ей удалось встать, и она видела, как полицейский джип Сандера врезался в дерево, а из бензобака потекло топливо. Еще минута и…
Девушка повернула голову и заметила заснеженные кусты, за которыми начинался спасительный поворот, и ей хотелось бежать без оглядки.
Ей надо бежать, спасаться, а она могла лишь стоять на месте, абсолютно неподвижная, скованная, подчиненная ужасом.
— Сандер, — безмолвно прошептали ее онемевшие губы, когда мозг постепенно начинал давать сигналы, предупреждающие о серьезности и опасности ситуации. Только одна мысль продолжала биться в голове: почему он не прыгает из машины, ведь она взлетит на воздух через несколько секунд? А вдруг он тоже ранен и нуждается в помощи?
Нет, она не может вот так взять и оставить человека, рисковавшего ради нее жизнью, в беде…
Сделав неуверенный шаг вперед, Анжелика заметила, как возле нее резко притормозил серебристый мерседес, перегородивший дорогу к майору. Она пустилась бежать, желая скрыться до того, пока из автомобиля выйдут люди, наверняка, ее недоброжелатели, устроившие взрывы с целью добраться до нее.
Ее сердце словно было взорвано динамитом, пока она бежала, боясь оглядываться назад, но слыша тяжелые шаги, преследующие ее. Каштановые волосы, которые были собраны в небрежный хвостик без резинки, теперь рассыпались, а губы дрожали от сдерживаемых рыданий.
Бежать. Бежать, пока силы не покинут тело. Бежать так, будто от этого зависит вся жизнь. Хотя… почему будто бы? От этого действительно зависит жизнь… Бежала, даже когда ноги стали проваливаться в снег, она не обратила особого внимания. И только почувствовала холод, который пробирался глубоко в душу, замораживая все внутри.
Вдруг Анжелика поскользнулась и покатилась по снежному склону, зажмурившись, чем воспользовалась предательская память, показывая перед ней нежно улыбающегося Жиральда, раскрывшего для нее объятия, которые всегда согревали ее, а ведь ей сейчас так холодно…
Как только склон стал пологим, девушка выдохнула, распростершись на снегу в позе ангела, открывая глаза и глядя на мелкий, неприятный снег, кружащийся в своем бешеном и странном танце.
Интересно, она жива? Может, наконец-то ее измученная душа покинула тело, улетая вдаль, однако боль, пронзившая плечо, дала понять, что такого облегчения ей не ждать.
— Помочь? — низкий голос заставил и так продрогшее тело вновь вздрогнуть и податься вперед, но ноги не повиновались ей, а желание снова бежать росло с каждой минутой.
— Не надо! — воскликнула Анжелика, когда ее, схватив за запястье, резко подняли на ноги, от чего она вскрикнула, и потащили куда-то, как тряпочную куклу, не реагируя на ее сопротивления.