Оказавшись снаружи, Суар и Мидаван пробежали квартала три через туман улицы Океана, прежде чем остановиться и отдышаться.
– Почему ты убил Семкафа? – поинтересовался Суар. – Это же была не наша ссора.
– Разве ты не слышал, что он приказал Куахару убить всех нас? Всех этих колдунов нужно перебить.
– Но как ты сумел его прикончить, когда Гху это не удалось?
– В самом деле не знаю. Возможно, дело в том, что я так и не посмел встретиться с ним взглядом. А может, он ослабел от благовоний, которые вдыхал. Он дышал дымом розы смерти, если я верно распознал запах.
– Но теперь его личная тварь освободилась, и никто не сможет отослать ее назад в ее мир!
Мидаван только плечами пожал.
– Мне говорили, что такие твари и сами могут найти дорогу домой. Если завтра пойдут слухи, что Апепис все еще ползает по городу, мы можем отправиться к моим кузенам в Теграхзен. Кроме того, если бы Семкаф изучил тайны трубы грома и такая штука оказалась доступна всем, это плохо отразилось бы на моей торговле.
Суар Пейал видел, что Мидаван, убегая из таверны, прихватил волшебную штуковину с трубкой. Пока они разговаривали, кузнец подошел к краю набережной и забросил колдовскую штуковину далеко в залив. Суар услышал слабый всплеск, когда штуковина в темноте упала в воду.
– Ну-у… – с грустью протянул Суар. – Если она была тебе не нужна, я, возможно, продал бы бронзу. Хватило бы несколько раз поужинать. Сегодня вечером у меня нет никаких шансов спеть… Теперь один Лир знает, когда мне удастся нормально поесть, не говоря уже о мехе вина и распутной девке.
– Лучше держаться подальше и от вина, и от девок, – заметил Мидаван. – К тому же у меня хватит денег пару раз тебя накормить. Это не слишком напрягает меня, ты понимаешь. Мы должны только научиться работать лучше, но никакая волшебная игрушка не разорит нас, пока люди не откажутся от брони!
Джарра всегда обещала закончить образование Гезуна Лорска, но так и не могла найти для этого времени. Так было и на сей раз:
– …так что, Гезун, если ты придешь после ужина, я покажу несколько простых заклятий, которым меня научили моряки отца…
– Кажется, я слышал это и прежде, – протянул Гезун Лорск, схватив девушку за запястье. – Подозреваю, что ты, любимая, на самом деле хочешь…
– Боже мой, Гезун! – воскликнула она. – Ты такой сильный! Ты уверен, что тебе только четырнадцать?
– Совершенно уверен.
Фактически он думал, что четырнадцать ему было несколько лет назад. В год, когда его продали Санчефу Сару, он потерял счет времени, тем более что календарь, который использовали в Эзвеларе, отличался от календаря в Лорске. Однако вопрос девушки звучал скорее как утверждение, потому что четырнадцатилетний пуссадианец Гезун Лорск был высоким и зрелым, как урожденный Хаускирка.