— Ну что, господа? Гатчинскую коляску отпускаем? Свободны! — скомандовал Зволянский кучеру и конвою. Лихо козырнув, те развернулись и поскакали в сгущающуюся темень.
Необычайно оживлен был Зволянский, отметил Агасфер. Лопухина же, обычно находившегося в доме Архипова с утра до ночи, и вовсе не было видно.
— Ну, что же мы тут стоим, господа? — спохватился, наконец, Архипов. — Стол накрыт! Извините, Мишель, что успел за два часа организовать, тому и будем воздавать должное! Но зато, представьте себе, решился извлечь из винного погреба арманьяк двадцатипятилетнего возраста. Специально для особого случая берег. Вы, конечно, чертовски устали, барон, но полчаса мы у вас украдем! Хоть вкратце, но расскажите нам о своих приключениях!
— Погодите, Андрей Андреевич! — мягко прервал его Агасфер. — Арманьяк от нас не уйдет — прежде стенографист желателен! Пока держу в памяти некий документ, из-за которого, собственно, и попал в лапы австрийской разведки!
— Алексей Николаевич! Ваше превосходительство! — обратился Архипов к Куропаткину. — Слыхали новость? Агасфер в своей удивительной голове что-то нам особенное привез! Стенографиста бы организовать!
— Сию минуту-с! — Куропаткин подозвал адъютанта, дежурившего возле автомобиля, и вполголоса отдал распоряжение. Тот, козырнув, сел в авто, шофер крутнул заводную ручку, и машина умчалась.
Еще одна новость, отметил про себя Агасфер: раньше Ванновский такие вопросы решал… И авто у нашего Куропаткина откуда-то появилось… Ладно, поживем — все узнаем!
Трофим торжественно распахнул двери, снял фуражку. Офицеры, переговариваясь, устремились к двери.
Куропаткин и Зволянский прошли в дом первыми. Архипов, следуя за ними, остановился в проеме, хотел что-то сказать Агасферу — и не успел. Как раз в этот момент все услыхали нарастающий бешеный стук копыт. Лавров приостановился, вглядываясь в сумерки.
— Эк его носит, мерзавца! Всех прохожих посшибает этак-то! — покачал головой Лавров.
И тут из-под опущенного верха коляски засверкали вспышки, мигом спустя сменившиеся трескотней выстрелов. Кучер натянул вожжи, придерживая лошадь.
— Ложись! — крикнул Лавров, падая на тротуар и увлекая за собой Агасфера. Увидев, что Кузьма, Трофим и Тимоха от неожиданности замерли, как статуи, он еще громче закричал: — Падайте, олухи! Убьют же сейчас!
— Долой самодержавие! Смерть царским прихвостням! — раздалось из почти остановившейся коляски, и оттуда снова загремели выстрелы.
— Эх, револьвер нынче не взял! — сквозь зубы процедил Лавров, прижимая голову Агасфера к скользким камням тротуара.