Он подумал о Маар, о том, что любит ее, и, если бы кончился этот кошмар, он бы уехал из города и встретился бы с ней где-нибудь. Скажем, в штате Мэн или в Новом Гемпшире. Или на юге, и даже на крайнем западе, если бы она захотела. У него не было никаких определенных планов. Не только теперь, но и до сегодняшнего дня все было неопределенно. Он не знал даже, любит ли его Мар, куда собирается уезжать, когда он снова увидит ее и увидит ли еще — ничего он не знал наверняка. Во всей этой неопределенности было всего три момента истины: он любит ее, она собирается рожать, а Лэрри, наконец, избавлен от страданий. И когда это все кончится, думал он, если это вообще когда-нибудь кончится — если Господь и люди поймут его, — тогда он непременно начнет жизнь сначала, будет жить праведно, по законам высокой морали, никогда не изменяя себе.
«Найми хорошего адвоката», — посоветовал судья Маннинг и предложил связаться с Кумстоком. Риск, конечно, есть. Однако, если повезет, Кумстоку, возможно, и удастся ускорить ход следствия, чтобы Мар не пришлось появляться в суде после того, как беременность станет уже заметна. А возможно, она и вообще будет избавлена от присутствия на процессе.
Он встал и окликнул Вилли:
— Попроси судью Маннинга сейчас же позвонить в Бостон. Немедленно!
Голос Вилли донесся из глубины коридора:
— Иду, док, иду! — Потом он появился снова, ведя за собой Берта Мосли.
Гай сел. Вилли сказал:
— К тебе мистер Мосли.
Он отпер дверь, и Берт вошел, показав жестом удалиться Вилли в конец коридора и не слушать их разговора. Он опустился на железный стул, встряхнул кудрями и смахнул капельки влаги со своего пальто спортивного покроя.
— То дождь, то снег, — сказал он. — Что-нибудь бы уж одно.
Гай внимательно посмотрел на Берта. Выражение его лица ему не понравилось — оно было самоуверенным, даже нагловатым.
— В чем дело, Берт?
— Тебе нужен адвокат, верно?
— У меня уже есть адвокат.
— Тебе не надо было ни в чем сознаваться, Гай… Колин бы, конечно, в любом случае представил дело на рассмотрение Большого жюри. Даже если бы ты не сделал того заявления. Разумеется, они могут провести вскрытие. Собственно, судебное разбирательство уже начато. Они могут затребовать результаты осмотра трупа коронером и показания свидетелей. И все же требуется бремя доказывания, а его быть не может. Есть только косвенные улики. А раз ты не виновен, значит преступление совершил кто-то другой. После твоего оправдания им пришлось бы сделать вид, что они ищут преступника. Но они бы никогда не смогли доказать ничьей вины. Ты, конечно, об этом не подумал. Ты думал лишь о том, чтобы не причинять неприятности другим. И упорно стоишь на своем.