— Ребенок, — произнес Гай рассеянно. — Ребенок.
Он провел ладонью по простыни и представил себе, что это не кровать, а операционный стол в стерильной комнате со странным запахом. Он отдернул руку. Рассмеялся беспричинно, встал и принялся ходить из угла в угол, пытаясь собрать разбегающиеся мысли, постичь суть случившегося.
Мар устало опустилась на стул у окна.
— Я правильно сделала, Гай? Ты бы мне посоветовал то же самое?
Он покачал головой, взял с туалетного столика свой платок и вытер им пот со лба. Посмотрел на измятую постель.
— Голова трещит, — сказал он, засмеялся и положил платок обратно на столик. Потом пошел в ванную, сполоснул стакан и налил туда немного виски.
— Я устала, Гай, — донесся ее голос через открытую дверь. — Я ведь ехала на товарняке, там негде было прилечь, мне необходимо было увидеть тебя, но я ужасно устала.
— Не надо волноваться. — После глотка виски ему сразу стало легче. Он откашлялся и вернулся в комнату. И вдруг очень ясно увидел Мар и понял, наконец, что произошло. Голова Мар в изнеможении клонилась на грудь, но она продолжала бормотать: «У меня будет ребенок… Как я посмотрю Лэрри в глаза?… Устала, Гай… помоги мне, Гай…» — Потом уронила голову и мгновенно уснула, подобно бегуну, который держится до последней секунды, до самого конца дистанции, а потом вдруг силы сразу покидают его.
Гай поднял ее со стула, бережно уложил в постель, осторожно снял с нее костюм, комбинацию, чулки и туфли. Потом сел на стул у окна и стал смотреть, как она погружается в сон. Он смотрел на полоску тела между ее бюстгальтером и трусиками. Под ней что-то шевелилось и росло. Это принадлежало ему и Мар. И не имело никакого отношения к Лэрри Макфаю.
Мар проснулась, когда время уже приближалось к полудню. Она лежала и смотрела в потолок. Потом глаза ее отыскали Гая. Все еще в пижамных штанах, он сидел на стуле у окна и смотрел на нее. Он выглядел очень серьезным и озабоченным — очень милым, подумала она, и очень привлекательным. У него было худое мускулистое тело, короткие жесткие волосы и прямая линия губ, всегда готовых на улыбку.
— Привет, — сказал он.
— Приветик.
— Как ты себя чувствуешь?
— Теперь хорошо. Прекрасно.
— Я знал, что так будет.
— Наверно, ты думал об этом.
— Да.
— О том, как это станет заметно. И для Лэрри тоже, в конце концов.
— Нет, — сказал он. — Я думал не об этом.
— А о чем же?
— Я думал о том, как я люблю тебя.
— Гай… Гай… — Она встала, медленно, избегая смотреть на него, оделась, подкрасила губы, завязала узлом на затылке свои черные волосы. Все это время его слова крутились у нее в голове, но смысл их как будто не доходил до нее, во всяком случае, она не знала, что ответить. Она повернулась и посмотрела ему в глаза.