В секретном, особо охраняемом здании 2-го Главного управления Генеральной прокуратуры СССР на улице Грановского в Москве продолжались допросы[1192]. Расследование Сергеем Янковским теперь распространилось на конструкторов и ученых, которые создали РБМК и осуществляли надзор за его работой, академиков вызывали на допросы, как и всех других. Янковский вызвал конструктора-атомщика Николая Доллежаля, и стареющий ядерный барон уверил следователя, что вина за взрыв целиком лежит на операторах: с его конструкцией все в полном порядке.
К концу лета расследование вины конструкторов реактора будет выделено в отдельное уголовное дело, притом что дело операторов набирало обороты. Янковский колесил по Союзу в поисках информации. Он полетел в Свердловск изъять документы и допросить работников завода, где были изготовлены главные циркуляционные насосы 4-го блока. Провел десять дней в Горьком, где в ссылке держали ядерного эксперта Андрея Сахарова в наказание за его кампанию в защиту прав человека. Янковский взял с собой распечатки с ЭВМ систем диагностики и регистрации энергоблока № 4 в надежде, что Сахаров поможет с их анализом. Вернувшись в Киев, Янковский ездил по другим украинским АЭС, собирая свидетельства по предыдущим авариям. И куда бы он ни отправился, за ним тенью следовали сотрудники КГБ, в чью задачу входило поддержание секретности всего, что вскрывает это расследование.
В среду, 2 июля, Виктора Брюханова вызвали в Киев и вручили авиабилет до Москвы, где его присутствие требовалось на заседании Политбюро[1193]. Перед отъездом он зашел попрощаться к Маломужу, второму секретарю Киевского обкома. Секретарь никогда раньше не выказывал Брюханову ничего, кроме ледяной формальности, а тут вдруг сжал его в объятиях. Это не было хорошим знаком, но к тому времени уволенный директор смирился со своей судьбой[1194].
Наутро, в 11 часов, Политбюро собралось в конференц-зале на третьем этаже одного из зданий Кремля[1195]. Зал был заставлен небольшими столами, и Брюханов обнаружил, что сидит среди лидеров советской ядерной отрасли – включая Александрова, Славского и Валерия Легасова. Все сидели с видом набедокуривших школьников. Обязательный портрет Ленина смотрел со стены над ними. Открывший заседание Генеральный секретарь Горбачев предложил председателю правительственной комиссии Борису Щербине представить окончательные выводы о причинах аварии.
«Авария произошла в результате грубейших нарушений эксплуатационным персоналом технического регламента и в связи с серьезными недостатками конструкции реактора, – начал Щербина. – Но эти причины неравнозначны. Исходным событием комиссия считает ошибки эксплуатационного персонала»