– Они надеются, что скоро сможет.
– Они надеются.
Вэл облокачивается на кухонную стойку:
– Ной, ты мне нужен прямо сейчас. Родители тут не помогут, они и так не в себе. Не бросай меня опять.
– Опять?
– Ты знаешь, о чем я.
– Вообще-то, нет.
– Последние недели ты сам не свой, – говорит она. – Отдалился или типа того.
Я помню слова отца: Вэл пришла потому, что ей не все равно, но мне ее забота не нужна. Я так и собираюсь сказать, но вместо этого спрашиваю:
– Вэл, в какой институт ты собираешься в следующем году?
– Что?
– В следующем году. Куда ты будешь поступать?
Она медленно распластывается на стойке, и я вижу, что Вэл вот-вот расплачется.
– Кого на хрен сейчас волнует институт? Жизнь Алана висит на волоске, и мне просто не верится, что именно тебе, его лучшему другу, настолько наплевать.
– Вэл, послушай. Мне не наплевать. Со мной кое-что произошло.
– Ты о чем?
– На той вечеринке. Или после нее. Я кое с кем познакомился, и тогда я слишком много выпил, мне бы поостеречься, но, как ты и сказала, я уже давно был слегка не в себе, а он пообещал помочь, вот я и пошел к нему домой. Вэл, этот парень… он сломал мне мозг. Голова у меня совсем набекрень.
В кухне ненадолго устанавливается тишина, а потом Вэл говорит:
– Это был Ротор?
Есть такая сущность, безымянная сущность, которая живет так глубоко внутри, что мы забываем о ней, но внезапно что-нибудь случается, и эта безымянная сущность вспыхивает на раз.
– Что?
– Ротор Лавлок. – Она делает шаг вперед.
– Стой.
– Я должна тебе кое-что рассказать, Но. – И вот вспышка внутри превращается в бушующее пламя. – Помнишь, на прошлой неделе, когда мы сидели в бассейне, я упомянула, что Лавлоки приходили на ужин? Они еще принесли ту гигантскую жестянку с карамельным попкорном, с которой Алан потом носился. Он был на практике, когда они приходили. Короче, после ужина Ротор стал меня спрашивать про фотографию, я показала кое-что из аппаратуры. И мы разговорились про хобби, и он сказал, что увлекается гипнозом…
– Погоди.
Я беру Вэл за руку и веду в подвал, где она продолжает рассказ:
– В общем, Ротор рассказал мне историю про своего друга, который повредил колено, играя в баскетбол, но доктора твердили, что ничего там нет. Но друг не врал: это была психологическая травма. И вот Ротор приводит парня к себе домой, гипнотизирует его, и боль пропадает. Как не бывало.
И мне сразу подумалось о твоей спине, Ной, ведь никто не мог понять, в чем проблема. Поэтому я рассказала ему о тебе.
– Что именно?
– Что один из моих друзей повредил спину на плавании и с тех пор как бы… в тумане.