Очень странные увлечения Ноя Гипнотика (Арнольд) - страница 184

И мне представляется прекрасный пустой участок земли. А потом люди что-нибудь там строят, пусть даже сарай, и держат в этом сарае животных, и однажды в том же сарае их сын или дочь сочетается браком, и старики, которые построили сарай, оглядывают его с любовью. Ведь они помнят, как тут было пусто, и хотя эта пустота была прекрасна, они думают и о животных, которым сарай служил домом, и о своих детях, которые никогда не забудут, как поженились здесь, и старики очень рады, просто счастливы, что когда-то построили этот сарай.

Улыбка моих родителей – это и есть такой прекрасный участок земли.

Курсор мигает…

Я пишу разные слова. По большей части глупые. Но вот они здесь, прямо на экране передо мной, они реальны и все такое.

Это бесит.

Я пишу новые слова, и они еще более глупые. Столько слов, прямо-таки выставка достижений идиотизма: глупые слова, еще глупее, наиглупейшие.

Мила Генри говорила, что ей труднее всего писать главы с течением времени, потому что она «предпочитает мелочи», и «какую же подробность надо отбросить?». Меня поражает, как Генри умудрялась охватить каждую деталь – вплоть до того, какие носки и в какой день носит тот или иной персонаж (из «Бэби на бомбах»), – и в то же время сохранять верность идее, что письмо «не столько о словах, сколько о тишине между ними». Но, видимо, такова жизнь. Она сложна и полна нюансов, и ее не причешешь под общую гребенку.

Курсор мигает…

Я закрываю ноутбук и слышу коротко «топ», когда экран встречается с клавиатурой. В худшие для писательства дни «топ» больше похоже на «стоп», что я воспринимаю как просьбу компьютера оставить его в покое.

За окном громоздятся темные тучи, будто хляби небесные вот-вот разверзнутся и на землю хлынут потоки воды. И почему-то я думаю об улыбке, которую только что видел в кухне.

Я снова открываю компьютер:

– Нет уж, вряд ли я тебя оставлю в покое.

Мой день рождения, 8 января: важная закладка в течении времени.

– Ной, там очень холодно, – говорит мама, но понимает по выражению моего лица, что я все равно пойду и что мое решение насчет «ежевечерних прогулок» не подразумевало «ежевечерние прогулки только в хорошую погоду».

Я упаковываюсь – перчатки, кофта с капюшоном, пальто, ботинки, наушники – и решительно двигаю на улицу.

Таков мой путь.

Сегодня мы ели кордон блю в подвале и смотрели «Дождись темноты», последнюю любовь Пенни. Семейные просмотры теперь вошли в традицию, и я прямо не знаю… мне нравится, но иногда даже грустно, как мы вчетвером словно пытаемся растянуть время, которое у нас осталось, чтобы побыть вместе.