Когда я была на волоске от смерти, попав за решетку, у меня были все шансы покинуть этот мир, даже не узнав, за что так поступили со мной. Я настолько смутно помню все случившееся, будто меня окунули в бочку с мутной водой и удерживали голову, заставляя захлебываться нечистотами. Что говорила, кто и как обращался со мной, кого звала… да можно было сделать со мной все, что угодно в этот период.
После медицинской экспертизы, о которой я так же не помню, выяснилось, что меня неоднократно избивали, повреждения и следы оставались по всему телу, отекшее лицо и разбитый нос, выдранные пряди волос. Моя награда за доброе отношение к ребенку.
Полицейские издевались надо мной, выбивая признание, пока я сменяла полную отключку — бредом. Ко всему прочему в организме нашли кетамин. Даже страшно представить, кому пришло в голову ввести мне его внутривенно. Лекарство, обычно применяемое в ветеринарии для инъекционного наркоза. Отличный вызов мозгу и сердечной мышце, которые тут же отреагировали эпилептическим припадком и достаточно серьезной аритмией, и уже потом полным расслаблением мышц. Превращая меня в желе, те люди, таким образом, мстили мне за то, чего я не делала, будто яда во мне было недостаточно для смерти.
Я начинала медленно ненавидеть Мексику и людей за это дикарское поведение. Повесив на меня смерть ребенка, устроили самосуд с применением нелегальных препаратов, но как сказала моя подруга, я должна быть благодарной за то, что не изнасилована. О, еще как благодарна! Только вот падать ниц не собираюсь.
Грант выдохнул как никто другой, когда пришли все анализы и скрининг. Будто для него это имело огромное значение, дни до этого он вел себя как агрессор, то и дело налетая на всех находящихся в доме. Я избежала этой участи только потому, что находилась в комнате под постоянным наблюдением медицинского работника.
Урон моему организму нанесен колоссальный, но есть положительная динамика, что дает надежду. Примерно таким размытым вердиктом ограничился мой лечащий врач.
— Облокотитесь на спинку дивана, сейчас будет немного больно. — Доктор сидит передо мной в огромной гостиной и каждый раз по приезду произносит эту фразу. — Мне надо снова снять слой нагноения на ране и обработать.
Хочется сказать ему банальную фразу «Что вы знаете о боли», но вцепившись в деревянный поручень со всей силы, я шиплю от боли, распространяющейся до колена. Мужчина сосредоточенно ковыряется в растущей некротический язве, поливает местным антисептиком, от которого мои мышцы снова деревенеют.
— Я могу чуть позже сделать вам еще укол обезболивающего. — Руками в перчатках поправляет свои очки.