– Надеюсь, мне с ней будет не слишком тяжело, – откровенно заявила миссис Колсон. – Некоторые люди, пережившие горе, воображают, что весь мир будет оплакивать потерю вместе с ними. А у меня нет ни времени, ни желания...
Но тут из-за угла показался дилижанс, ожидавшие его люди радостно загалдели, заглушив слова миссис Колсон. Марти молчала, но напряглась всем телом, устремившись вперед. Секунду ей казалось, что она не устоит на ногах, но головокружение быстро прошло. Она сделала шаг вперед, чтобы взять Кларка за руку. Ей требовалось скорее участие, чем опора. Кларк, как обычно, уловил ее настроение и нежно пожал руку. «А вдруг Мелисса опоздала на дилижанс или передумала в последнюю минуту?» – спохватилась Марти. Она отбросила эту мысль, когда к ней, трепеща от волнения, прижалась Белинда.
– Мама, – спросила она, дергая руку Марти, чтобы обратить на себя ее внимание, совсем как раньше, когда была маленькой, – мама, а как мы ее узнаем? Марти рассеянно посмотрела на повернувшую к ней голову Белинду. У нее не было ответа. Она никогда не видела внучку и не подумала расспросить о ее «приметах». Она думала... просто она думала, что они ее обязательно узнают.
А что, если нет? Неужели придется спрашивать? «Какой кон фуз!» – в панике подумала Марти. Но тут заговорил Кларк:
– Вряд ли в дилижансе едет много четырнадцатилетних девочек, – уверенно ответил он.
Беспокойство исчезло из глаз Белинды. Марти потянулась к ней и прижала к себе. Непонятно, у кого сердце билось сильнее: у нее или у дочери...
Дилижанс остановился, подняв облачко пыли. Кучер бросил поводья работнику конюшни и спрыгнул на землю. Дверь открылась, и из нее вышел хорошо одетый мужчина. Марти сразу поняла, что она его не знает, и отвела глаза.
Следующей была степенная матрона, и Марти взглянула на миссис Колсон. Но к женщине подошла не она, а мужчина, с которым Марти не была знакома. Они обнялись и направились к стоявшей неподалеку упряжке лошадей. У Марти по-прежнему сильно билось сердце. Из двери появился молодой мужчина. Он взглянул на двух девушек, кивнул мужчине, взял сумку, повесил ее на плечо и направился к гостинице.
Марти чувствовала, как дрожит Белинда. Все ерзали от нетерпения.
Затем молодая девушка (нет, ребенок – или все же молодая девушка?) осторожно вышла из дилижанса. Из-под ее шляпы свисали пышные каштановые кудри, и темно-карие глаза с любопытством оглядели толпу. Марти решила, что это не ее внучка. «У Мисси светлые волосы», – сказала она себе.
Но тут девушка улыбнулась. Улыбнулась, глядя прямо на них.