Сара сделала над собой усилие и постаралась сдержать дрожь в голосе.
— Я полагаю, что на сегодня хватит. Пожалуй, согласимся на ничью и… отправимся спать. Перестань крутить мне руки, я же сказала — больно!
— Сказала, — подтвердил Марко и некоторое время задумчиво следил за ее яростными, но безуспешными попытками освободиться. — Но, кажется, тебе не удалось выманить у меня еще одно обещание: не причинять боли? Что-то не припомню.
— Пусти! — прошипела Сара прямо в это смуглое, неулыбчивое лицо. — Я тебе не какая-нибудь!.. Ты еще не положил меня на обе лопатки — если это именно то, чего ты добиваешься!
— Неужели ты думаешь, что если бы я этого захотел, меня остановили бы твои жалкие увертки? Но ты не хуже меня знаешь, что еще немного — и ты сама будешь пытать страстью, и я смогу делать все что угодно с этим телом, которым ты так бесстыдно щеголяешь!
В черной глубине его глаз сверкнули искры, наподобие язычков пламени, что вырываются из-под тлеющих углей. Это был тревожный симптом, и Сара безошибочно угадала его значение.
— Ни за что! — бросила она ему прямо в лицо, отчаянно жалея о том, что не может покрыть его царапинами. Ах, если бы у нее был нож, она без сожалений всадила бы отточенное лезвие в это упругое мужское тело, значительно превосходящее ее силой. — Ни за что! Тебе никогда не вызвать во мне желания!
— И она храбро скрестила взгляд своих увлажнившихся, полных отчаяния и ненависти глаз с его пламенным взглядом. Потом засмеялась каким-то чужим, ломким смехом. — Потому что… если ты возьмешь меня силой или каким-либо коварным способом распалишь мое тело и овладеешь им, я всего-навсего закрою глаза и представлю на твоем месте кого-нибудь другого — кого угодно! Понятно тебе? Я сама выбираю себе Любовников, синьор герцог! Ты же — совсем не в моем вкусе! Я ясно выражаюсь?
За этим взрывом последовало напряженное зловещее молчание. Казалось, они оба затаили дыхание. Сара силилась — и не могла отвести от Марко глаз: его взгляд сделался жестким и твердым, как сталь. Других перемен в нем она пока не заметила. Но почему он молчит и ничего не делает? К своему стыду, Сара почувствовала, как бешено колотится ее сердце, и испугалась, что он догадается, в каком она ужасе.
— Слышал, что я сказала? — на этот раз ее голос прозвучал на очень высокой ноте и едва не сорвался.
— Естественно. Мы же так близко друг от друга — трудно не расслышать, приятным, слишком приятным голосом откликнулся он. Саре еще сильнее захотелось пуститься наутек. — Кроме того, ты отличаешься замечательной дикцией и просто-таки завидной прямотой — когда хочешь. Пожалуй, тебя можно отнести к продажным женщинам, отъявленным вертихвосткам. Ты моментально загораешься и тотчас гаснешь. Прирожденная шлюха.