— Я — ее личный страж. Она не останется одна, тем более, со сквайром.
Джарвик покраснел и сжал кулаки.
— Думаю, я понимаю, что происходит, — гневно сказал он. — У вас, — он указал на Аллиссу и Марека, — роман.
— Что? — вспылила Аллисса. Ей надоела его наглость. — Как ты смеешь обвинять меня в таком? Почему ты так хочешь навязать мне любовника? — она встала перед ним, тыкая пальцем в его грудь, ее ладонь дрожала от гнева.
Он вскинул брови.
— Я просто вижу доказательства.
Она попыталась сжать пальцами его шею, но он поймал ее запястья с удивительно силой. Меч Марека прижался к открытому боку Джарвика.
— Я тебя ненавижу, — процедила Аллисса. — Ты — жестокий, бесчувственный и не знаешь, о чем говоришь.
— Поверь, это взаимно. Ты — напыщенная выскочка, которая привыкла, что все идет так, как она хочет.
— Убери руки от принцессы, — потребовал Марек. — Живо.
Сквайр отпустил ее.
— Я расскажу принцу о том, что видел, — он оскалился. — Вряд ли он захочет иметь с тобой дело, — он взглянул на меч, и Марек опустил его. И Джарвик умчался из комнаты.
Аллисса стояла, кипя от ярости. Марек убрал меч в ножны, и Майра вернулась с корзиной.
— Поверить не могу, что он думает, что у меня роман, — Аллисса потерла лицо. — Я еще никогда так не хотела кому-то физически навредить. Я хочу убить Джарвика. Он невыносим, — она сжала кулаки. — Я завоюю принца, чтобы разозлить сквайра. Майра… сходи к принцу Одару и пригласи его — и только его — на ужин со мной этим вечером. Постарайся опередить Джарвика.
— Да, Ваше высочество, — она убежала. К счастью, Майра знала ходы слуг, о которых не догадывался Джарвик.
— Я уже хочу увидеть злость Джарвика, когда мы с принцем подружимся.
— Хочу напомнить, — сказал Марек, — что, если хочешь выжить и навредить Джарвику, тебе нужно вернуться в спальню, пока твое исчезновение не заметили.
Конечно, Марек был прав. Аллисса в гневе забыла, что нужно незаметно пробраться в покои. Она забралась в корзину.
— Надеюсь, ты сможешь донести это до комнаты стирки, — она сжалась в комок, тело было укрыто плащом. Если кто-нибудь заглянул бы, увидел бы только ткань.
— Надеюсь, я поставлю тебя под нужным отверстием и смогу их отвлечь.
— Да, на кону твоя работа и моя свобода, — сказала она, голос был приглушен тканью.
Он поднял корзину, кряхтя.
— Вот так, — прошептал Марек. — Больше ни слова. Ты поймешь, когда пора будет пробираться в комнату.
Он пошел, корзина раскачивалась, и Аллисса билась головой о стенку. Было слышно приглушенные голоса людей, пока он направлялся в комнату стирки. Он опустил корзину с тихим стуком, и Аллисса подавила оханье от удара.