Юный натуралист, 1936 № 01 (Журнал «Юный натуралист») - страница 14

Кусочек схвачен. Теперь скорей по кратчайшему пути в норку! Но добыча не проходит в щель между книгами.

Казалось бы, чего проще отступить всего на двадцать сантиметров, свободно выйти из загородки и унести кусочек. Но так поступили бы мы, а мышь делает по-своему. Она должна мести хлеб кратчайшим путем; если же обегать книжку кругом, значит, придется хоть на немного отойти в противоположную от норки сторону. Этого мышь не может.

И после многих безнадежных попыток протащить корку между книгами мышь поступает с коркой так, как будто это огромный кусище, который ей не под силу сдвинуть с места. Она будет перетаскивать его по частям, откусывая по крошке.

Но вот и опыт, когда мышь как будто проявляет некоторые умственные способности. Попробуйте привязать мышь ниточкой за хвост к гвоздику, вбитому в пол посредине комнаты. Она некоторое время бросается во все стороны, дергается, бьется. Но вскоре успокаивается и поступает так, как следует сделать всякому хоть немного мыслящему существу: оборачивается, перекусывает нитку и, высвободившись, убегает под пол.

Значит, мышь «сообразила», как ей нужно поступить. Но так ли это?

Попробуем повторить опыт: вторая, третья, четвертая и пятая мышь сделали то же самое, что и первая. Но вот пойман здоровый старый самец. Я надеваю на него широкий пояс из мягкой материи и привязываю нитку не за хвост мыши, а за пояс.

Мышь сидит на привязи и не откусывает нитку час, другой, целые сутки.

Неужели этот самец глупей других мышей?

Вообще нет ни «глупых», ни «умных» мышей. Мышь, привязанная ниткой за хвост, перекусывает ее не потому, что думает таким способом освободиться. Нет, все дело в том, что тонкая нитка, врезаясь в тело, причиняет боль и мышка начинает отгрызаться от «врага».

Но нитка, привязанная к пояску, не беспокоит мышь, и зверек долго сидит на привязи.

* * *

Если где-нибудь в темном переулке на человека нападут грабители, он начинает звать на помощь как можно громче. Это понятно и целесообразно. Но попробуем схватить за хвост мышь, уже наполовину забравшуюся в нору, и вытащить ее за задние ноги, — хвост может оторваться. Болтаясь над полом, она будет молчать.

Я ловил крошечных мышек, вылезавших из-под пола впервые в жизни. У себя дома они были ужасными пискушами. Стоило спустить под пол корку хлеба — их визгливый писк продолжался целый час.

Но эти маленькие пискуши, поднятые над полом, молчат, что бы вы с ними ни делали. Молчать выгодней — писк может раззадорить четвероногих врагов.

На своем горьком опыте научиться этому малыши не могли. Это свойство передалось им по наследству. Мыши поступают так инстинктивно, подобно тому, как молодая птица вьет первое в своей жизни гнездо не хуже старой, опытной птицы. Мышь не делает разницы между человеком и кошкой. Она молчит, чтобы не разжечь больше вашего аппетита.