Специалиста и его штаб приютил Фонд Плеве.
Репутация у Фонда Плеве была такая, какой они и добивались, выбирая название, и нужно снять шляпу, если и место они выбрали сами: флигель во дворе на Фонтанке, пять минут ходьбы в одну сторону — училище правоведения, пять минут в другую — Третье отделение. Среди учредителей хватало людей, способных на такие шутки.
Занимались они не бог весть чем: издание книг, организация круглых столов и конференций, гранты, — и были это в основном учёные, спокойные и респектабельные консерваторы, с тоски сделавшие из себя жупел. Вряд ли задаваясь вопросом, на чьи деньги идёт их тихая война с глобализмом.
Жизнь в Фонде не кипела. Я не увидел никого из персон, пока поспешал тёмным коридором за референтом специалиста, вообразившим себя не меньше как генеральским адъютантом. Дойдя, он крепко постучал и крикнул: «Станислав Игоревич! К вам следователь!»
Дверь распахнулась. Специалист стоял на пороге.
Я здорово был предубеждён, но этот округлый вальяжный дядечка не зря получал откаты. Он не раздражал. Стоит не дёргаясь, смотрит прямо. Ухмыляется понимающе и дружески.
— Добрались-таки, — сказал он.
— Спешил как мог.
В кабинет он меня не пригласил, повёл снова вниз чёрными лестницами. Мы вышли через другую дверь и в другой двор. Здесь было голо, серо. Одна стена глухая, окошки в других — почернелые, кривые. Угрюмые коммуналки вставали за этими окнами.
— Вас не продует?
Он вышел в чём был, без пальто или куртки, с сигареткой. То ли боится прослушки, то ли кому-то меня показывает. Сейчас скажет, что решил подышать воздухом.
— Воздухом решил подышать, — сказал он. — С утра не разгибаясь, надо брюхо растрясти. — Он обличающе похлопал себя по брюху. — Плеве, Плеве, а приткнулись в каком-то скворечнике. Причём закономерно.
— Почему?
— Независимых и дерзких никто не любит, а их шуток не понимают.
— Вы-то поняли.
— Ну да. А их это разве порадовало? Чистоплюи.
Не такие уж чистоплюи, подумал я, если с тобой связались.
— Не такие уж чистоплюи, коли меня приняли? А попробовали бы не принять. Я теперь главный в стране ретроград. Пискнут поперёк, отберу у них ихнего фон Плеве и своим сделаю. Представляете, какую чучелку набить можно? Идолище-страшилище поганое.
— Не удивительно, что у вас столько недоброжелателей.