– На что это было похоже? – повторяю я. – Было страшно?
– Я же говорю, ничего особенного. Мне не понравилось.
Я представляю сестру и отца, сидящих в кабинке на самой вершине. Напуганное лицо сестры, обнимающий в попытке успокоить ее отец.
– Мама и папа больше ничего не писали?
– Я не знаю. Я выключила телефон. Я забыла зарядку дома, так что нужно поберечь батарейку. – Поставив фильм на паузу, она поворачивается ко мне: – Да расслабься ты уже, наконец, Джем. Вокруг тебя воздух искрит! Мы уже здесь, мы смотрим фильм и скоро объедимся до отвала. Давай подумаем обо всех проблемах завтра, когда вернемся домой. Просто наслаждайся моментом! – Сестра выглядит такой счастливой, что мне не остается ничего другого. – Только представь: никто, ни единая душа, не знает, где мы, – продолжает она, – разве это не потрясающе?
Я так хочу сказать ей, что нам больше никогда не придется возвращаться домой, к этому вечно пустому холодильнику, к требующей очередную дозу дури матери, к отцу, которому на нас наплевать. Но вместо этого я только киваю:
– Да, это и правда очень здорово.
Как только на пороге номера появляется заказанная нами еда, мы забываем обо всем на свете. Мы в жизни не ели ничего подобного. Каждый миллиметр моего бургера выглядит воплощением совершенства, начиная от стекающего по булочке сыра и заканчивая тончайшими кусочками жареного лука. Обжигающе горячая хрустящая картошка с домашним кетчупом выглядит не хуже.
– Почему они все сами готовят кетчуп? – недоумевает Дикси.
– Черт его знает, но этот великолепен.
Я даю Дикси попробовать мою картошку с кетчупом, а она мне – свои макароны с сыром. Через пару минут мы со смехом кладем все тарелки на кровать, чтобы каждый мог есть все, что захочется.
– Ты только посмотри, мы делимся, – смеется сестра. – Мама была бы в шоке!
Она не знает, что мама – последний человек, которого я хотела бы видеть сейчас. Промычав в ответ что-то невразумительное, я сосредоточиваю свое внимание на треугольнике пиццы в своих руках.
– Ты только посмотри, как тонко они нарезали картошку, – выдыхаю я и поднимаю вверх ломтик. Через него можно смотреть телевизор.
– Боже, даже для меня это слишком, – мычит Дикси чуть позже, откинувшись на подушки. Расправившись с шоколадным пломбиром в первую очередь – пока он не растаял, она тщетно пытается доесть блюдо с лососем.
– А для меня в самый раз, – хмыкаю я, не прекращая жевать.
Кажется, я могла бы есть целый день без перерыва. Мой желудок превращается в бездонную бочку, когда дело доходит до чего-то вкусненького. Тем более когда это не замороженные полуфабрикаты из магазина или мясной рулет отца, после которого чувствуешь себя так, будто кто-то засунул в тебя камень.