...Как и всех девочек, «определенных к театру», Парашу учили хорошим манерам, танцам, дикции, иностранным языкам. Новенькая отличалась прилежностью. Помогали сосредоточенность и цепкая память.
К девочке приставили двух француженок — мадам Дюврии и мадам Шевалье. Очень скоро Параша настолько овладела французским языком, что ей разрешили брать книги из графской библиотеки. Читала она много, чем с самого начала отличалась от своих подруг.
Кузнецова дочка попала в хорошие руки. Ее воспитательницей была женщина умная и сердечная — Марфа Михайловна Долгорукая. Родственница графа Петра Борисовича, издавна жившая в его доме, она, сочувствуя театральным страстям Шереметевых, взяла на себя заботу о наиболее даровитых девочках.
С Парашей училась Анна Буянова, девочка постарше ее, обещавшая стать красавицей, с хорошим сопрано. В будущем, согласно установленной графом традиции давать «актеркам» фамилии по названию драгоценных камней, она будет зваться Изумрудовой. Соученица Параши, Арина Калмыкова, которой назначено быть танцовщицей, получила фамилию Яхонтова. В реестре сценических псевдонимов в театральных бумагах Шереметевых значится: «Деушка Прасковья Ковалев, она же Жемчугова».
Опытная Марфа Михайловна среди своих одаренных учениц быстро почувствовала в Параше задатки будущей «звезды». Неслучайно именно с ней соизволила Долгорукая запечатлеть себя на миниатюре, сохранившейся в Кускове. Рука крепостного мастера Андрея Черного, правда, не очень ловка, но маленький парный портрет может рассказать немало интересного. Особенно если учесть крайне скудные, несоразмерные блистательному таланту и вкладу в сценическое искусство, сведения о большой русской актрисе Жемчуговой.
...Фигура барыни-наставницы с умным приветливым лицом расположена хоть и на переднем плане, но так, чтобы не загородить маленькую ученицу. Мало того — кажется, что Марфа Михайловна сама повернулась таким образом, чтобы обратить внимание зрителя на Парашу.
Мы видим явно приодетую «к случаю», с гребешочком в коротких волосах воспитанницу. У нее смущенное, растерянное лицо. И смотрит девочка куда-то вбок, не решаясь встретиться взглядом с незнакомым мужчиной-художником.
Но как «со значением», с полуребяческой гордостью держит Параша свою гитару! Как бережно лежит ее рука, словно готовая взять аккорд, на струнах! Вот что самое главное для девочки, вот ее тайный восторг — музыка, власть которой она начинает ощущать!
Природа постаралась, но и люди не подвели: с Парашей, кроме наставницы Марфы Михайловны, занимались первоклассные, порой европейской известности педагоги. Той основательности, с которой шлифовали ее талант, сегодняшние студенты театральных вузов могли бы позавидовать.