...Кусково заливал свет яркого заката. Последнее, что оставалось сделать, это посмотреть уже готовый костюм Элианы — точно ли он соответствует эскизу. На самом деле граф еще раз сегодня желал увидеть Парашу. Это было бы самым лучшим завершением дня.
Николай Петрович обернулся к управляющему: «Жемчугову, Элианою наряженную, в диванную приведешь». Управляющий, сам бывший актер, вспомнил слова давней роли: «В победах, под венцом, во славе, в торжестве — спастися от любви нет силы в существе».
***
Спектакль «Самнитские браки» стал не только новой удачей шереметевского театра, но и настоящим триумфом Жемчуговой.
Роль Элианы осталась коронной до конца сценической карьеры артистки. Пленял не только великолепный, гибкий, красивейшего тембра голос, лирическое сопрано. Потрясала драматическая игра актрисы. Откуда брались в этом хрупком, на вид слабом существе громадный темперамент, заразительная страстность, которые держали зал в напряжении от первой минуты до последней?
Казалось, только ступив на сцену, Параша начинала жить по-настоящему. Эта робкая, с вечно затаенно-печальной мыслью во взоре молоденькая певица вдруг оборачивалась неукротимой в борьбе за свою любовь женщиной.
Николай Петрович не мог не показать пользовавшийся оглушительной славой спектакль императрице. К ее прибытию готовились с присущим Шереметевым размахом. Золоченые кареты подвозили вельмож, увешанных звездами, и дам в нарядах и украшениях, заставлявших вспомнить сокровища Гаруна Аль- Рашида. Воздух зала, напоенный ароматом экзотических оранжерейных цветов, был наэлектризован всеобщей взволнованностью, ожиданием, любопытством: весть о том, что сердцем самого богатого жениха России завладела какая-то голосистая крестьяночка, уже просочилась из Кускова и пошла гулять по гостиным.
На этом вечере были две героини. Одна — императрица, которая появилась, как всегда щуря бирюзовые глаза и с неизменной улыбкой на устах. Другую же, дочь кусковского кузнеца, которого то и дело штрафовали за пьянство и нерадение, от публики пока скрывал театральный занавес.
Но капризной даме по имени Судьба не было никакого дела до этих прозаических подробностей. Сегодня она благоволила к той, до чьих ушей доносился сдержанный гул зала. Параша не замечала суетившихся возле нее костюмерш. Кто-то расправлял перья на ее головном уборе и проверял, цепко ли держит плащ аграф в серебряной оправе. Кто-то ползал у широкой юбки, чтоб удостовериться, нет ли малейшего огреха, и даже теребил каблучок Парашиной туфельки — не отошел ли.
...Вдруг, оглядывая себя в большом зеркале, Параша увидела, как дверь в костюмерную отворилась и вошел граф, а следом за ним седой старик дворецкий с большой сафьяновой шкатулкой в руках.. По знаку графа он поставил ее на консольку возле зеркала, и тотчас все бесшумно удалились.