называл мелкопоместными, удивляясь от чистого сердца, каким образом они могут жить! Дело в том, что отец мой жил не хуже графа Ш<ереметева>, хотя был ровно в 20 раз беднее».
Здесь, конечно, перебор. Жить не хуже графа Шереметева в имущественном смысле было едва ли возможно, если только не задаться целью оставить после себя фантастические долги.
...Крепостная оброчная душа могла приносить своему владельцу в среднем 15 рублей в год. Таким образом, Шереметев получал ежегодно прибыли в полтора миллиона — астрономическая сумма! К примеру, считавшийся исключительно богатым граф Алексей Орлов в год имел доход в двести тысяч.
И конечно, немудрено, что из года в год за Николаем Петровичем наблюдали глаза, острые и внимательные. Иногда, садясь в карету, граф чувствовал, будто кто-то легонько кидал ему в спину камешек. И мог заключить любое пари — ему смотрели вслед все те же цепкие глаза. Они принадлежали не одной, не двум, а десяткам разных женщин: молоденьким и в возрасте, то есть невестам и их матушкам.
Ах, какая добыча ходила рядом, но не давалась в руки! Сколько силков было расставлено, какие золотые горы сулили людям, обещавшим обратить внимание самого богатого жениха России на прелести новой соискательницы! Сколько невероятных планов строилось в головках барышень после одного лишь случайного разговора с молодым Шереметевым во время танца Какое значение придавала поднятому им платочку юная стница, нарочно его обронившая!
Однако время шло, и надежды превращались в дым. стало бы легче, если бы граф Николай подцепил на каком- нибудь балу счастливицу да и обвенчался. На лакомый уже никто бы не зарился, и повод для бесконечных невест и их родственников исчез бы сам собой.
Чрезвычайно любопытную деталь сообщает в своих мемуарах фрейлина высочайшего двора Варвара Головина. «Однажды вечером, — пишет она о Екатерине II, — государыня подошла ко мне и сказала:
— Знаете, я очень занята устройством моей внучки Александры. Я хочу выдать ее замуж за графа Шереметева.
— Я слышала об этом, ваше величество, — отвечала я, — но говорят, что его родные не согласны.
Этот ответ показался ей очень забавным».
А нам кажется очень многозначительной и совершенно необыкновенной сама мысль, посетившая мудрую голову венценосной бабушки. Девушек царственной династии было принято выдавать замуж за принцев крови. К возможным кандидатурам из европейских владетельных семейств присматривались, когда те еще играли «в лошадки». Женили молодых сплошь и рядом, не слишком вдаваясь, как те относятся друг к другу. Отсюда и семейные несчастия там, где, кажется, только птичьего молока не хватало.