Несмотря на предстоящий разговор с Ольгой Никитичной настроение было приподнятым – и погода радовала, и в отделении дела шли хорошо, четвертый день без констатаций (тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить). В первый раз после возвращения домой захотелось поиграть на скрипке. «Завтра же и поиграю», решил Данилов.
Ольга Никитична встретила Данилова приветливо – улыбнулась, демонстративно отодвинула от себя папку с бумагами, которые до того просматривала, попросила Катерину принести кофе. Данилов сразу же насторожился – когда так мягко стелют, спать бывает очень жестко.
– Совсем закрутилась с делами, – пожаловалась Ольга Никитична. – Период такой сложный, да еще и ситуация в больнице не очень – то понос, то золотуха. У вас в отделении как дела идут? Все ли в порядке?
– Насколько я могу судить – вроде бы да, – дипломатично ответил Данилов.
– У вас вообще самое лучшее отделение в больнице, – Ольга Никитична улыбнулась так ласково, будто Данилов сватать ее пришел. – Можно сказать – единственное, за которое я спокойна.
– Приятно слышать, – Данилов улыбнулся в ответ, но гораздо сдержаннее. – Жаль только, что высокая комиссия из департамента с этим не согласна.
– Комиссии лишь бы к чему-нибудь придраться, – Ольга Никитична поморщилась. – У Пульхитудова была установка на снятие Валерия Николаевича, он ее выполнил. А вы просто попали под раздачу.
«Какая потрясающая откровенность! – восхитился Данилов. – С чего бы это? Что ей от меня нужно?».
– Не просто, а с подачи Стаховича, – сухо напомнил он.
– Вот о Стаховиче я как раз и хочу с вами поговорить, – Ольга Никитична взяла несколько листов бумаги, которые лежали на краю ее огромного стола, и протянула Данилову. Ознакомьтесь пожалуйста.
Первым делом Данилов просмотрел «шапки». Докладная Мальцевой, докладная Пак, докладная Гаджиарсланова… Интересно.
Начав читать докладную Мальцевой, Данилов не поверил своим глазам. Мальцева сообщала, что она была свидетельницей того, как доктор Стахович уговаривал пациентов Верниковского и Эльман написать жалобы на заведующего отделением… Обещал за это деньги, по пятнадцать тысяч каждому, а также перевод из реанимации в хорошую палату… Разговор Стаховича с Верниковским также слышала Пак, а разговор с Эльман – Гаджиарсланов…
«Я сразу же выразила свое возмущение столь недостойным поведением и неоднократно требовала от В. К. Стаховича признаться в том, что он намеренно оклеветал заведующего отделением В. А. Данилова с помощью И. Н. Верниковского и С. А. Эльман. Я надеялась на то, что в нем проснется совесть, но этого так и не произошло…» говорилось в последнем абзаце. Ниже подписи и даты красовалась фраза: «Копия докладной записки направлена в редакцию газеты «Московский сплетник».