хуже.
Зажатый между двумя овцами Чарли наконец-то согрелся настолько, что смог говорить. Как раз вовремя, чтобы дать ИКК отведать ее собственную пилюлю.
– Так это, стало быть, твой кошмар? Забавно, не думал, что ты из тех девчонок, которых может напугать кучка овец.
– Я что, выгляжу напуганной? – огрызнулась она.
ИКК и ИНК, может, и были близнецами, но голоса у них были совершенно разными.
– Нижний мир – мой дом. Я была и у тебя дома. Вы действительно вообразили, что несколько замков помешают мне проникнуть в реальный мир?
– Ага. Потому что твоей сестре больше не удастся вломиться к нам. Мои родители установили новую охранную систему.
Губы Изабель скривились в усмешке.
– Я не знаю, что такое охранная система, но она не остановит Индию. Она никогда не сдастся. И никогда не бросит меня здесь.
– Может, и нет, – небрежно обронил Чарли. – Но ты уверена, что хочешь, чтобы ИНК пришла тебе на помощь? Во время последней попытки она едва не спалила мой дом. А ты знаешь, что случится, если фиолетовый особняк сгорит? Портал будет уничтожен, и ты
застрянешь здесь в обществе овец навечно.
– Индия совершила ошибку, – рявкнула ИКК. – Больше она ее не допустит.
– Ты уверена, что это была ошибка? Мне кажется, ИНК – пироман. В конце концов, сожгла же она ваш маяк.
На мгновение Чарли увидел на лице ИКК нечто примечательное – удивление. Она, очевидно, не знала, что ее сестра сожгла маяк. Может быть, это
не было
частью их плана. Может быть, ИНК действовала сама по себе. Но
почему?
– На маяке произошел несчастный случай. Ты врешь. Типичное поведение для людей вроде тебя. Вы
лжете.
– Нет, – ответил Чарли – он увидел возможность насолить близнецам и не смог устоять: – Если не веришь мне, найди кошмар по имени Ава. Она наблюдала за вашим маяком в штате Мэн, когда он загорелся. И рассказала мне, что твоя сестра вышла оттуда и
подожгла здание. Как будто
хотела
разрушить портал. И можно ли быть уверенным, что она не пыталась уничтожить портал и в фиолетовом особняке? Может, за восемьдесят лет ей надоело с тобой общаться.
ИКК не произнесла ни слова. Она просто стояла в грязи, уставившись на Чарли. Он зашел слишком далеко. Сказал нечто очень жестокое. У него возникло хорошо знакомое чувство, которое он ненавидел.
Наконец, замерзшие синие губы приоткрылись, и девочка заговорила.
– Убирайся из моего кошмара, ты, мерзкий мальчишка, – велела она.
– Поверь, я бы с удовольствием. Но не могу. Ты все время затягиваешь меня сюда, и пока мне не удалось найти выход.