Австро-Венгрия получала все большее влияние на германскую внешнюю политику, так как именно она рассматривалась как первая жертва будущего натиска славян, а ее дипломаты уже тайно гарантировали Бетману, что в случае войны удастся сделать виноватой в ней Россию.
>43 Защитникам Дунайской монархии удалось убедить Пангерманский союз и часть населения Германской империи, что будущая война будет схваткой двух миров — германского и славянского, который поддерживает исконный, но уже битый враг немцев, — галлороманский.
>44 Основным доказательством и главным средством запугивания являлись данные демографии,
>45 действительно свидетельствовавшие о стремительном росте славянских народов, хотя и количество немцев росло относительно других народов Западной и Центральной Европы довольно быстро. При этом умнейший политик Германии начала XX в. В. Ратенау, невзирая на пропагандистский угар и не разделяя националистических немецких взглядов, будучи евреем, писал, что германцы и особенно пруссаки вообще на три четверти славяне. Австрийцы и вовсе считали людей, живущих к востоку от Эльбы, действительно сильно отличавшихся от баварцев и швабов, не совсем немцами.
>46 Этот же мотив затем встречался в западной антигитлеровской пропаганде эпохи Второй мировой войны: наличием славянской крови будут объяснять агрессивность пруссаков по сравнению с немцами южной и западной Германии.
>47Отъявленная истерия в России относительно Боснийского кризиса, рассуждения о «дипломатической Цусиме», то есть о вынужденном согласии признать аннексию Боснии, особенно показательны в сравнении с тем, как Австро-Венгрии в принципе отказывалась признать себя виновной в одностороннем нарушении баланса. События вокруг Боснии в действительности представляли собой сделку великих держав, порожденную очередным витком политической нестабильности в Османской империи.>48 В ходе этих событий планируемый взаимовыгодный компромисс, с учетом позиции России действительно не состоялся, однако Австро-Венгрия не стала из-за этого отказываться от уже начатой акции, согласованной в том числе и с «владельцами» Боснии, то есть с турецким правительством. Последующее возмущение России оказалось лишь попыткой возложить вину за собственные промахи и неоправданные надежды на «неблагодарную Австрию», в том числе за счет провокаций панславистских выступлений. В порожденном за этим почти беспрерывном кризисе на Балканах главным проигравшим оказалась, помимо Турции, именно Австро-Венгрия, однако эффектом оскорбленного самолюбия пользовалась в своих и других славянских стран интересах именно Россия, намеренная добиться-таки права на провод через Проливы своих военных судов.