— Удар палкой — это ведь настоящая драма. — Она улыбнулась. — Я сдаюсь.
— Как бы то ни было, — Билл посмотрел на свои сложенные руки и золотую полоску кольца, которое он все еще носил на безымянном пальце, — я обвинил ее в том, что у нее есть кто-то, другой мужчина, кто-то помимо меня, Саммер и нашей совместной жизни!
— Боже мой. Если бы Кайл так поступил…
— Ну конечно, она отрицала это. Но, когда эти слова впервые сорвались с моих губ, она выглядела виноватой. Она замерла на секунду, как будто ее поймали. И затем она стала отрицать это. Я видел это, Пейдж. Я видел этот взгляд. Поэтому я ушел из дома. Я так и не пообедал. Я сразу ушел и вернулся на работу. Я сидел за своим столом, поедая эти дурацкие апельсиновые крекеры с арахисовым маслом из автомата.
— Ты помнишь и это? — спросила Пейдж.
Билл кивнул. Крекеры с арахисовым маслом и «Спрайт». Он вспомнил, потому что…
— Обертка лежала на моем столе, когда Джулия позвонила. Это было в час тридцать.
— Она просила прощения? Или хотела, чтобы ты извинился?
— Сначала она позвонила, чтобы сказать, что идет красить кухню. Она запланировала это на ближайшее время, и мы собирались заняться этим в выходные. Однако она решила начать красить тогда, без меня.
— Понятно. — Пейдж на секунду прижала пальцы к губам. — Итак, если бы вы не поругались, вы могли бы сделать это вместе в ближайшие выходные. И, может быть, она была бы…
— Я больше не отвечал на ее звонки. — Он крутил кольцо на пальце, двигал его вверх и вниз. — Я не ответил ни на первый звонок, ни на второй. Джулия, наверно, хотела сказать, что, когда я вернусь домой, она все мне объяснит. Я думаю, именно это она хотела сказать. Но знаешь, что странно? На кухне стояла открытая бутылка вина. И недопитый бокал на стойке. Она никогда не пила днем. Никогда. Потому что сразу становилась сонной, вялой. Она могла выпить вина поздно вечером.
— Может быть, поэтому она и упала.
— Может быть. Черт, может, спиртное ударило ей в голову, когда она поднималась по лестнице? Может быть, виновата пыль от обдираемой штукатурки. А может, она выпила, потому что кто-то зашел. Или она куда-то собиралась. Там был беспорядок. Краска везде. Пролитое вино. Когда она упала, все потянула за собой. Черт, это не имеет значения. Важно то, что она упала, и, возможно, она не была бы на этой лестнице, если бы мы не поссорились. Если бы я взял телефон вместо того, чтобы отмораживаться. Я ее проигнорировал. Ты знаешь, что я это делаю, верно?
— Я жила с тобой. Я просто давала тебе остыть, а потом ты приходил сам.
— Ну, я сделал это со своей женой в тот день, когда она умерла. Вместо того чтобы поговорить с ней о моих подозрениях или предложить вместе заняться покраской в выходные, я проигнорировал ее. Я сидел за своим столом за своей тупой работой, когда она упала на пол в нашей кухне, ударилась головой и умерла. В одиночестве.